Погрузочно-разгрузочная пьеса черновик

Антоний, в эту ночь
Пришёл просить я
Сигарет и водки полстакана.
Грузить, ****ое грузить
Под утро заеб*ло.
И хули светлые лучи?
Живёшь как зверь!
Взмолись и  зарычи.

Виктор, то остоебения
Мне кнут погонщика знаком.
Как египтяне свою власть
Сложили камня языком,
В гробницы ум.
В тоску заброшенных жилищ
В тысячелетний гул,

Так тут пятнадцать фур
На вечер - шесть дорог
И споры до бела
Кто дьявол и кто бог.
В святую поебень
Ветра как превратят.

Антоний, весь мир на букву б!
Всё в ****ство превратилось.
Вину утопят в собственном огне,
А казнь сменяет милость.
Все игры с красотой,
Ничто
Но та!..
Я назову её святой,
Что верность сохранила,
Что в тёмный час тебе светила,
Что знает цену всей любви.

Виктор, ты назовешь её святой?
Так назови всё прошлое,
Что сталью горло режет,
Где двух работ зубовный скрежет,
Где день с горчичное зерно,
Где двое вы в разбитое окно
Навеки в мир войдёте...

Я Александра помню,
Ту сироту вселенской пыли.
В непобедимой схватке львиной
Одним захватом сразившем зверя.

Виктор, не эта пое**нь мне душу бередила, но что за сила?

Антоний, любовь...
Любовь с начало мира.

Антоний, вот недавно
С петли его снимали.
И весь его вопрос
Синеющих миндалин:
За что подачки капитала?
За что вся эта ночь
И утр разорванных ебао?

А Кассий обезумел,
Патриций принял яд,
И стадий утопился.
Но кто я?!
Кто я?
Кто мы с тобой
В горящем мире?
Чей голос отзвучит
В перебродившем Риме?

Антоний, деньги все
Со счёта мною сняты
Полна утроба бензобака.
Приятней мирра, мяты.
Ведь хватит...

Виктор, нет сил для будней.
Рвать их!
Рвать всё привычное для нас.

Антоний, шоссе из вечереющих пространств.

И двое архонтов, став автомобильной точкой, удалялись из четырёх измерений. Ни следа... Лишь свист и хохот во всех мирах...