Совок. 1961 год. Велосипедный поход

   Я был молод, энергии хватало на всё, принимал участие во всех спортивных соревнованиях, проводимых на предприятии в составе команд ОГТ. Их было достаточно: городошные, лыжные, кроссы весной и осенью, туристские разных видов, кстати, в третьей летней спартакиаде 1960 года наша команда заняла первое место, а я работал на предприятии второй месяц. Получил грамоту от ДСО «Труд» предприятия п/я 320.  Пел в хоре ОГТ во время смотров художественной самодеятельности. И, конечно, ходил в походы выходного дня. Купил туристский велосипед и организовал группу туристов – велосипедистов. Посетили, на велосипедах, озеро Таватуй, несколько раз, убедились, что можем ездить на дальние расстояния.
Решили, во время летнего отпуска, посетить на велосипедах Молдавию и западную Украину. Все, с радостью, согласились, тем более, что у одного участника, у Козьмы Николая, родиной  была Западная Украина, село Топоривки, в двадцати километрах от г. Черновицы. Правда, когда стали собираться всерьёз, то осталось всего три человека: я, Козьма и Патрикеев Игорь.  Стали готовить велосипеды: закупили запчасти (спицы, храповые собачки, камеры, аптечки с резиновым клеем и др.) и прикрепили  к багажникам по коробке с каждой стороны. Коробки нам дали девушки из архива, которые собирались с нами, но испугались. В этих коробках в архиве хранили чертежи, они очень подошли к нашим багажникам и занимали мало места. Теперь, в них мы будем хранить запчасти, фонарики, нитки с иголкой, бумагу и карандаши. Велосипеды обшили мешковиной. В рюкзаки уложили кружки, ложки, кеды, носки, бельё, велосипедные перчатки (пальцы открыты). Купили билеты до Одессы, 8 августа ребята, из общежития, проводили до вокзала и, через пару дней, мы в Одессе. В Одессу прибыли вечером, быстро темнело, надо устраиваться на ночлег. Решили ехать к морю. Распаковали велосипеды, узнали, как доехать до моря, до места, где можно переночевать под открытым небом, и поехали. Выехали за город, уже темно, и, у меня стали свободно прокручиваться педали, а велосипед не двигался. Я сразу понял – сломалась храповая собачка. Встали на обочину, снял заднее колесо, разобрал храповой механизм, заменил собачку, установил колесо на своё место. Работал при свете фонариков в течение 15 минут. Сказались походы дома, в Свердловске, и продуманная подготовка к походу: взяли запчасти и инструмент. Часть инструмента и собачки сделали сами из качественной стали и закалили. Больше собачки нас не подводили, а инструмент помог ещё раз, как, расскажу ниже.
Доехали до моря, искупались, затем расстелили на песке, метрах в двадцати от воды, палатку, рюкзаки под голову, сверху лёгкие одеяла и, вскоре, заснули под мерное, тихое, шуршание волн: «шши, шши, шши».
Проснулись рано, вместе с солнцем. Море так же тихо шелестело. Искупались, собрали палатку, одеяла в рюкзаки, рюкзаки на багажник. Палатку везли, поочерёдно, Николай и Игорь, я вёз запчасти. Приехали в город, позавтракали в столовой и направились осматривать Одессу. На нас майки и трусы. На одной из улиц нас останавливает милиционер и предлагает одеть штаны. Надеваем тренировочные брюки, едем дальше и, снова, милиционер. Спрашиваем причину, он говорит, что на велосипедах нет номерных табличек. Отвечаем, что в Свердловске их не требуют. В ответ: «Платите штраф!». Мы возмущаемся, вокруг мгновенно образовалась толпа горожан. Когда они узнали причину конфликта, то возмутились сильнее нас, окружили милиционера и стали его «воспитывать». Нам они сказали: «Не обращайте на него внимания, поезжайте спокойно дальше, а с ним мы разберёмся по - своему». Больше нас не останавливали. Весь день ездили по Одессе, ночевали снова у моря. На море, снова, штиль, а на берегу тепло и, никаких комаров. С утра, в путь.
   Одесса – Маяки.
 Подъезжаем к селу Маяки, вдоль дороги стоят деревья, а на них абрикосы, покрытые пылью. Срываем, протираем пыль и, съедаем. Дальше едем через поле, вокруг «море» спелых, красных помидор. Срываем, укладываем в коробки и едем дальше. Проезжаем село Беляевку, надо останавливаться на ночёвку. Выбираем плавни на берегу Днестра. Опять, расстилаем палатку, ложимся, засыпаем. Примерно, через час, просыпаемся от сильнейшего жужжания, на лице, руках тучи больших комаров, размером в два раза больше, чем комары в окрестностях Свердловска. Местные жители нам сказали, что виноваты плавни, дальше по Днестру комаров не будет.
    Плавни Днестра.
 Верно, мы ехали вдоль Днестра, ночевали несколько раз на берегу и комары нас не беспокоили. Проехали Незавертайловку, Слободзею, Карагаш и, вот, Тирасполь.
Наш поход был оформлен, как туристский. У нас был маршрутный лист, где, заранее, были указаны города и сёла (не все, конечно). В этих городах и сёлах мы ставили печати в маршрутном листе, подтверждающие прохождение маршрута. Печати ставили на почтах и предприятиях. Нам хотелось посетить Тираспольский виноконьячный завод, этикетки которого часто встречались на бутылках. Пришли в отдел кадров завода, показали маршрутный лист. С нами захотел встретиться Главный инженер. Пришел, расспросил о нас, о Свердловске, о жизни в городе, оказалось, что он родом с Урала. Провёл нас по всему заводу, показал, как делается вино и коньяк. Экскурсию завершил в коньячном цехе, где угостил коньяком «Дойна». Коньячный цех был под замком. Мы могли, при желании, напиться и коньяком, а, особенно, вином, но у туристов такого желания не было. На заводе было много уральцев, они очень интересовались жизнью на родине, на Молдавию не жаловались. На заводе нас поразили толстые (около одного метра) фильтры из специального материала, через которые проходило, под давлением, вино, а затем попадало в громадные цилиндрические резервуары для хранения. Эти резервуары были больше, чем вагоны – цистерны.
   Снова, в путь. Бендеры, день в Кишинёве, Бельцы. В Бельцах, проезжая по улице, на фронтоне не большого, деревянного дома увидели большую надпись: «Бог, есть Любовь». Остановились, спросили у прохожих, что это за дом. Секта сектантов, услышали в ответ. Дальше на пути, Могилёв – Подольский, из него мы решили проехать Кодры по просёлочным дорогам.  Кругом сады и виноградники.
 Местность холмистая, чернозём. Прошел ливень, дорога стала не проезжей, к колёсам велосипедов пристало столько грязи (чернозёма), что они не вращались. Переждали в деревушке, выглянуло солнце и, через два часа, дорога стала гладкой, как асфальт. Поехали дальше, жара под 40 градусов, вокруг ни деревца. Встретился колодец с журавлём. Достали воду. Вода очень холодная, облились и едем дальше.
Впереди видим лес. Подъезжаем, это громадный яблоневый сад. Земля усыпана крупными, спелыми яблоками, яблони, то же. По этому саду мы проехали, наверное, километров пять. Таких садов и таких крупных, сладких яблок я больше не встречал. Этот сад встретился нам перед селом Мурованные Куриловцы, где мы переночевали в школе.
Дальше дорога пошла вниз, спускались полдня и приехали уставшие, потные в село Зелёные Куриловцы. Едем по селу, видим бочки, в каких у нас, в Свердловске, продают квас. Обрадовались, попросили налить по кружке. Кружка, то же, такая же. Пьём, на квас не похоже, спрашиваем и слышим: «Мы пьём вместо кваса, вино». Теперь похоже на вино, сухое, не креплёное. Выпили и поехали искать ночлег. Дорога шла по высокой насыпи, в стороне стояла скирда с соломой, где и решили заночевать. Я решил съехать с насыпи, не доезжая до низкого места, повернул руль, стал съезжать, переднее колесо повернулось на 90 градусов. Под моей тяжестью, колесо медленно загнулось, ступицей уткнувшись в землю. Доездился, промелькнуло в голове. Несу велосипед, ребята уже расстелили палатку на солому, и ждут. Спрашивают: «Что случилось», видят загнутое колесо и, сокрушенно, молчат. Спал плохо, встал раньше всех и занялся ремонтом. Выручил ключ, который сам сделал и закалил. Это – ключ для выворачивания и вворачивания гаек велосипедных спиц. Гайки латунные, нежные, если ключ провернётся, то гайку можно выбрасывать. Ключ меня не подвёл. Я отвернул все гайки, удалил все спицы и выправил обод колеса. Обод был из алюминиевого сплава и правке поддался, но не большая «восьмёрка» осталась после установки спиц. Установил колесо на место, несмотря на «восьмёрку», колесо за вилку не задевало, ехать можно. На этом велосипеде я, ещё сейчас, катаюсь в саду.
Дальше, Каменец – Подольский и Хотин со знаменитой старинной крепостью и трудной историей. 13 век – Галицко – Волынское княжество, 15 и 16 века – Молдавия, 17 век – Турция, с 1812 года – Россия, СССР, сейчас – Украина. Из Хотина едем, вплоть до Топоривок, сплошным садом. По обе стороны дороги стоят яблони, груши, айвы, сливы, деревья с грецкими орехами, лежат виноградники.               
Наконец, Топоривки – родное село Николая Козьмы, конец велосипедного похода. За две недели проехали около тысячи километров, половину по просёлочным дорогам.
 В Топоривках у Козьмы жили мать и брат – учитель. За неделю жизни в Топоривках, мы побывали на свадьбе, на местных танцах, в Черновицком театре музыкальной комедии и на Говерле.
До Великой Отечественной Войны Топоривки были под властью Румынии. Мама Козьмы рассказывала, что их жизнь при румынах ничего не стоила, румыны могли их убить безнаказанно и они с радостью встретили Советскую власть.
 Нам повезло, в Топоривках, на следующий день после нашего приезда, свадьба, нас пригласили. Пришли, смотрим, стоит несколько длинных рядов столов, за которыми сидят все односельчане, человек триста (такой у них был порядок). На столах горы еды и бутылок, с горилкой. Водку в магазине не покупали, делали горилку из груши и настаивали её на травах. Столы стоят в саду, если его так можно назвать, так как Топоривки – это один большой сад. Я не спросил, как они называют это скопление разных фруктовых деревьев, среди которых спрятались дома.
Дома не большие, в основном, кирпичные, леса у них мало, во дворе открытый туалет, бедновато. У Козьмы около дома три громадных груши, которые приносят столько плодов, что они не могут их переработать. В сарайчике лежали две горы груш, очень сочных и сладких. Таких груш я больше нигде не ел. Мы с Леонидом, сначала, набросились на них, но скоро «наелись».
Побывали мы и на танцах. Большая, открытая площадка, травянистая. В центре стоят четыре бука, на них, на высоте двух метров площадка для оркестра. Танцы местные, как называются, забыл. Молодёжи человек триста. Встречаться вместе, наедине, могут только на танцах, вернее после танцев, но танцы очень редко. В обычные дни парень приходит к дому девушки, девушка обязана выйти на крыльцо и разговаривать, сколько ей нравиться. Если приходит второй парень, то первый обязан уйти. Так было, а как сейчас, я не знаю.
   Посетили мы и Говерлу – самую высокую вершину Советских (тогда) Карпат. Сегодня – это западная Украина. Высота Говерлы -  2058 метров. Доехали поездом до Ясиней, от Ясиней машиной до урочища Козьмещик. От Козьмещика до вершины Говерлы шли, сначала еловым лесом, потом полониной (лугом), заросшей можжевельником, черникой, брусникой и малиной. По дороге познакомились с туристками Минского Государственного медицинского института (МГМИ).Нам не повезло, на вершине «ночевала» туча. Холодно, сыро, окрестностей не видно. Спустились вниз. На подьём и спуск затратили часов двенадцать.
Студентки подарили нам свою туристскую песню – Марина:

Шлю привет тебе моя Марина,
Шлю, хоть не уверен, что дойдёт,
Рассказать хочу тебе Марина,
Как попал я, сдуру, в турпоход.

Пошутить хотел с тобой Марина,
От тебя немного отхилять,
Взял путёвку – и прощай Марина,
Дача, ванна, тёплая кровать.
Припев:
Марина, Марина, Марина,
Как же низко я упал,
Марина, Марина, Марина
В какую я лажу попал,
О тебе я думал, о тебе мечтал
О, приди скорей моя Марина,
Иначе я пропал!

Лучше б я ходил с тобой Марина
По Бродвею поздним вечерком.
А не плёлся здесь бы, как скотина
За спиной, с тяжелым рюкзаком!

Ох, как тяжело моя Марина
Покрывать намеченный маршрут,
Через реки, горы и долины,
Лишь не потерять бы азимут!

Припев

Я вернусь к тебе, моя Марина,
Коль слепни меня не разорвут,
Кровь не выпьют комары, моя Марина,
На костре туристы не сожрут!

Надоела манка мне Марина,
А тушенку видеть не могу,
Как инструктор жрёт её, скотина,
Я, куда глаза глядят, бегу!

Припев.

Это были «организованные» туристы, мы же ходили в походы, всегда самостоятельно.
Вернулись в Топоривки, упаковали велосипеды, распрощались с мамой и братом Козьмы, с Козьмой и 4 сентября вернулись в Свердловск. Козьма вернулся через две недели.
На велосипедах ехали, в основном, по второстепенным дорогам, чтобы лучше ознакомиться с местностью. Это дало ещё одно преимущество: мы лакомились всеми фруктами бесплатно и в не ограниченном количестве, но не злоупотребляли, слушались своих желудков. Местные жители ни разу нас не ругали, когда видели нас в винограднике. Однажды, нам встретилась бахча. На большом поле лежали арбузы и дыни. Остановились, срезали два арбуза, сели на обочину дороги. На другой стороне дороги рос высокий, в метра два, табак. Из зарослей табака выходит здоровый мужик и идёт к нам.  Мы напряглись, а он говорит: «Кушайте, не бойтесь. Я смотрю за машинами, а что вы можете увезти на велосипедах. Берите, сколько можете». Мы смогли увезти один арбуз, больше нам было не съесть.
Не приедался только виноград.
    Тогда мы ехали по одной для всех стране – Советскому Союзу. Одесситы, где было море разных наций, украинцы, молдаване не видели в нас врагов, мы были свои. Сегодня нам пришлось бы пересечь четыре границы: России с Украиной, Украины с Молдавией, Молдавии с Украиной, Украины с Россией. Такой поход, практически, сегодня не совершить, мы все много потеряли после развала СССР.
                12.05.2017 года.