Я не взрослый

А что значит быть взрослым? Дурацкий и дёрганный вопрос, который вырос во мне ещё в школе. Господи, что только не скрывалось тогда в значении этого странного то ли прилагательного, то ли существительного. И секс, и семья, и ответственность, бог весть за что, и даже познание чего-то там сверхвозможного, необъяснимого, но, чёрт возьми, очень важного. И вот, вроде как по годам, я уже взрослый, сто процентов зрелый, под сорок как никак. В общем, будь у меня ребенок, я ему должен был бы сейчас объяснять, что значит это самое быть взрослым, то-есть, то самое, к чему он, ребенок, так наивно и искренне стремится. Так вот, я и решил попробовать объяснить, хотя пока и самому себе, ребенка просто нет, что же всё-таки это такое, быть взрослым.
И тут опять, что только не разрывало мои посредственные мысли, как только не буянили они, рисуя нечто трансцендентное. Я не сдавался.
Сложно было, но не сдавался.
Уничтожив всю эту возвышенную ерунду и шелуху, я решил, так сказать, встать на научно-эмпирический путь и вразумительно подойти к вопросу. Иначе говоря, пошел по дороге анализа, сравнивая "себя-ребенка" и "себя-сегодня". Ну, честно говоря, и уж простите за глупое откровение, очень мало, что изменилось внутри. Мне также хочется всего того, что я хотел тогда. Да, я зрелый, но чёрт побери, я жду и ищу того же, что искал, когда был обычным, человеческим детёнышем. Я также, и даже больше люблю своих родителей, также боюсь их недовольства, также готов и буду им помогать. Мне всё также сильно дороги мои друзья, при чем те самые, почти школьные и хоккейные, ну или студенческие, с новыми же как-то все практично и не близко, не то, хотя по-взрослому, конечно. Опять это "по-взрослому"...
Вот вечно эти слова "взрослый", "взрослеешь" подкрадываются, берутся из неоткуда с каким-то неосязаемым смыслом, неясным, непонятным.
Хотя... Я понял, мне думается так, я точно это понял, и если вам интересно, вот она моя дурацкая теория нашего взросления.
А теория в том, что взрослея мы растим в себе компромисс. Ведь, вспомните, как это было, если чёрное, то чёрное и никаких серых тонов, никакой дымки, никаких невнятных и слабых оттенков. Мы сначала, уверены, что чёрное - это сильно чёрное, белое - это нежно белое. Потом, постепенно всё переворачивается, вдруг появляются разные оттенки этого самого чёрного и этого самого белого. Мы думаем, что это обстоятельства, мы их принимаем, и они рисуют своей палитрой пастельных, туманных тонов новую жизнь. И мы впускаем это серое, подразумевая, что так устроен мир и, вот, мы его познаём. Компромисс даёт свои первые ростки, уверенно раскидывает свои корни в наших душах. Дальше то хуже и взрослее, мы в сером начинаем искать серое с различными полутонами и оттенками, утратив напрочь черно-белое, возвышенно и мудро изображая новую картину, картину, как рисунок наших жизненных клякс с миллионом оттенков, мириадой беспечных ошибок, но простительных и содержательных, так как серому туману прощается всё. И в заключении, мы компромиссны во всём; в любви, желаниях, жизни, смерти, страстях, делах, поисках и ведь даже в мечтах. В общем, вот мы и взрослые, людишки полные компромиссов перед сильной и бойкой жизнью, которая рисует черно-белые картинки наших детских желаний, а мы в страхе красим всё в серые тона.
Чёрт возьми, я не хочу быть этим самым то ли прилагательным, то ли существительным, то ли взрослым.
SH