Украинизация Руси Польшей в 16 - ом веке

Слушать https://youtu.be/dk-0LYd_67A

Когда в Киевскую Русь пришла Литва, то Гедиминовичам за сто лет едва удалось восстановить жилища в разоренном Киеве и в Подолье, а весь юг Малороссии был владениями Крымского хана.
В 1569 на Польско-литовском Сейме в Люблине вновь принято решение объединить Литву с Польшей под именем Речи Посполитой под властью одного выборного короля. Литва получала гарантии в Ливонской войне с Иваном Грозным, но при этом должна была отказаться от исключительных прав на земли бывшей Киевской Руси. Раньше Литва не допускала сюда никаких переселенцев из Польши.
До 1569 года в литовских областях, ближайших  Запорожской Сечи, не было почти никого, кроме домовитых запорожских казаков.
За 10 злотых в год польский король Сигизмунд Август нанимал на военную службу казаков, которые должны были охранять от крымских татар всё пространство от Днепра до Днестра. Таких нанятых казаков пограничников набиралось до батальона по современным меркам всего 300 человек и назывались они по этому реестровыми казаками. Этим и ограничивалось польско — литовское присутствие на землях запорожцев.
Но по постановлению польского Сейма «пустыни», лежащие при Днепре должны были заселиться в самый короткий срок, ибо шляхте нужны были новые земли для кормления, и поляки рванули колонизировать правый берег Днепра. Они основали воеводства Киевское и Брацлавское.
Земли польским дворянам раздавались по службе или в мизерную аренду. Местное население никто не спрашивал. Шляхтичи сразу заделались тут пожизненными владетелями огромных безлюдных поместий. В Речи Посполитой на рынках и площадях они зазывали народ осваивать плодородные русские земли, обещая освобождение от всяких податей на срок до 50 лет.
Новые люди приходили на Украину добровольно и «украювалы» то есть выкраивали себе участки в областях, по исторической традиции принадлежавших запорожским казакам - православным, русским людям, которые не ушли из Малороссии ни в Залесье, ни в Литву, а остались здесь и вели полувоенный образ жизни, постоянно сталкиваясь с крымскими татарами и турками. Одновременно – крестьяне бежали от помещиков в казаки со старых, и новых земель, ибо беспредел творился новыми помещиками - великий.
Польское крепостное право было жестче московского. Вот одна из записей в Луцкой (родина московского митрополита Петра) летописи рассказывает, как тогда жилось крестьянам и мелкой шляхте в католической Речи Посполитой. В 1573 году извозчик Григорий Гуляльницкий, доносил уряду Кременецкому: «….Лаврин Козуля спрашивал пана Михаила Ласка: „Для чего ты приказал безвинно повесить боярина господарского Евхима, который имел братьев и оседлость в Жолобе?“ И пан Михаил Ласко отвечал: „Кто безвинно велел умертвить боярина Евхима, тот за него хорошо заплатит; а велел я его повесить потому, что он был в то время моим крестьянином“. Потом спрашивал Лаврин у пана Михаила Ласка: „По какой причине ты приказал замучить насмерть боярина Семена Воронка, Протаса Лавриновича и Степана Сидельника, для чего забрал себе все их имущество?“ Пан Ласко признавался, что Воронко умер у него в тюрьме, а о Лавриновиче и Степане сказал: „Они получили плату по заслугам, и я никому не обязан давать в этом отчет, так как они были крестьяне моих сел“».  Поляки изначально вели себя в Малороссии как оккупанты и с презрением относились к русскому православному населению, называя местных бояр, то есть статусных людей своими крестьянами и холопами. Получив землю от короля, они считали, что все кто на ней живёт становятся их бесправными холопами.  Так же они относились и к казакам официально находившимся на службе у польского короля.
Под властью Литвы в Лубнах, Полтаве, Миргороде, Каневе, Черкасах, Чигирине, Белой Церкви хозяевами были только выборные атаманы казаков. Теперь при польской колонизации повсюду понасели польские старосты, которые вели себя, как завоеватели. Они смотрели на казаков не как на граждан объединённого Польско-Литовского государства Речь Посполитая, а как на еретиков — схизматическую чернь, которую надо заставить на себя работать. Католики поляки с ненавистью относились к местному православному населению, оправдывая это тем, что русские не правильной веры и в прошлом совершали набеги на польские земли. Но на самом деле они просто видели в местных источник наживы и  опасность для своей власти.
В 1576 году король Речи Посполитой Стефан Баторий (1533— 1586), что бы снять напражениемежду православными и католиками в Малороссии и укрепить границы с крымчаками  расширил реестр служивых казаков, создал и обеспечил жалованьем 10 казачьих полков на базе городов: Умани, Ладыжена, Богуслава. Корсуни, Черкасов, Канева, Чигирина, Переяслава, Полтавы и Миргорода. Эти полки прикрывали от татар Речь Посполитую с юга и юго-востока.
В этом же 1576 году Баторий вводит пост казачьего гетмана. Гетманы были формальными начальниками казаков, на деле они являлись «продюсерами» казацких походов. В основном они как Вешнивецкий занимались снабжением и снаряжением казаков за долю в добыче. Но власть гетманов постепенно усиливалась, потому, что через них шли деньги от правительства. Однако Запорожская Сечь никогда этой власти не признавала. Жители Киевской Руси и запорожские казаки никогда не называли себя украинцами.
Украинцы это те, кого привели в Малороссию поляки и кто выкраил себе здесь землю и службу при поляках, а также те русские и православные, кто перешел в каталитическую и греко - католическую веру.
В 1588 году Статут Великого Княжества Литовского игнорировал акт Люблинской унии объединившей Польшу и Литву в одно государство, закреплял независимость княжества, обязывал правительство вернуть отторгнутые земли, запрещал назначать на государственные должности и наделять землей «чужеземцев и заграничников», в том числе поляков и евреев, но было уже поздно.
Польская, а за тем и австрийская политика украювания или обукраинивания продолжается веками. Так польский генерал неудачник Людовик  Мерославский (1814-1878) после поражения антирусского восстания в Польше в 1863 году в бессильной злобе взывал к полякам : «Бросим пожар и бомбы за Днепр и Дон – в сердце России. Пускай он уничтожит ее, раздуем ненависть и ссоры в русском народе. Русские будут рвать себя собственными когтями, а мы будет расти и крепнуть». Соратник Мерославского польский католический священник Валериан Калинка (1826-1886) развил эту идею: «Между Польшей и Россией живёт огромный народ, ни польский, ни российский. Польша упустила случай сделать его польским, вследствие слабого действия своей цивилизации. Если поляк во время своего господства и своей силы не успел притянуть русина к себе и переделать его, то тем меньше он может это сделать сегодня, когда он сам слабый… Контрнаступление Востока на Запад, начатое бунтом Хмельницкого, катится всё дальше, и отбрасывает нас к средневековой границе династии Пястов. Окончательный приговор ещё не дан, но дело обстоит хуже некуда. Где отпор против этого потопа? Быть может, в отдельности этого русского (малорусского) народа. Поляком он не будет, но неужели он должен быть Москалём?! Сознание и желание национальной самостоятельности, которыми русины начинают проникаться, недостаточны для того, чтобы предохранить их от поглощения Россией. Пускай Русь останется собой и пусть с иным обрядом, но будет католической — тогда она и Россией никогда не будет и вернётся к единению с Польшей. Тогда возвратится Россия в свои природные границы — и при Днепре, Доне и Чёрном море будет что-то иное… А если бы — пусть самое горшее — это и не сбылось, то лучше [Малая] Русь самостоятельная, нежели Русь российская. Если Грыць не может быть моим, то да не будет он ни моим, ни твоим!»
То есть изначально, украинцы это  инструмент уничтожения русской идентичности и православной веры. Они выведены искусственно как порода бойцовских собак против  русских. Отсюда их природная ненависть ко всему русскому, ни чем не мотивированная на практике, кроме родового комплекса вины и неполноценности.
Таким образом, украинец в глазах казака, это предатель русской и православной идентичности.

Сообщество Малоизвестные факты из истории Малой Руси https://vk.com/club189865368