8 марта - 8 июля

Весна. Таким теплом в моей душе,
Разливается твоё дыхание. Мне мало уже
Коротких встреч по воскресениям,
Короткие слишком, часовые прощания.
Час в автобусе до тебя - будто пытка,
Час в автобусе от тебя – хуже казни.
Я хотел, что бы под твоим окном была охранная будка,
Что бы в окно я мог видеть тебя разной.
Замерзать на морозе в минус двадцать пять,
Но на тебе две кофты, вторую из которых ты не хотела брать,
Но я был более упёртый. Я всегда был более упёртый, твою мать.

Весна закончилась, наступило лето,
Из него я помню высокую траву,
Оранжевую рубашку в клетку,
Я помню ту бочку ржавую,
На которой сидели. Я помню вансы,
Зелёного цвета, я помню топтали траву.
Я помню, в ней мы лежали без пледа,
Я это помню, как наяву.

Лето закончилось, как будто порознь,
Мы ходим, за руку держась,
Я ненавижу сплавы, я ненавижу осень,
За то, что в ней меж нами были холод, грязь.
Я помню, как мы расстались,
А мы ещё не познали главного ада,
Мы тогда не познали главного ада, Мась,
И через день ты снова была мне...рада?

Зима, холодная и пустая, выедает из меня остатки тепла.
Ты говорила, что после нового года ты всегда сходила с ума.
И сошла. Я не знаю что делать, превращаюсь в каблук.
Мой день рождения, слежу за тобой. Я - трезвый, ты – пьяная.
Меня выедает от осознания моих ошибок, того, на сколько я глуп.
И весь ужас в том, что моя мания тебя меняет форму, она другая,
Ты другая, а я всё тот же дуб.

Весна, восьмое марта, наш день просто ужасен,
Такой год, как на подлодке - нужно считать за два,
Ты всё так же болеешь, мне, но не тебе диагноз ясен,
Пихаю тебя к врачам, готов оплачивать сеансы,
Но не в кино. От моей искренности не остаётся и слова,
Искренность, говорю я себе, забудь. Наши перфомасы
Страсти, в постели выглядели как розлив олова,
Или ртуть.

А летом, помнишь, как я любил в карэ твоё каре едва до шеи дуть,
Как ты играла мне на этой своей укулеле,
Как слышал я твой вокал на видео едва ли чуть-чуть еле-еле,
Ты не видела, но кое-что мы вместе пели.
За день до того, как ты меня бросила, мне было лучше,
Чем в любые дни. А потом восьмое. Там не было унижаемого «извини»,
Там не было унижающего «я прощаю». Я прощаю.