Отрывок

Вставало утреннее зарево,
бросая отсветы на гать,
где плыл дорогой Государевой
сорокапушечный фрегат.

Как будто Бог волшебным посохом
путь проложил ему вперед.
Корабль не по морю а посуху
плыл, ободрав корою борт.

Его тащили долгим волоком,
усильем мышц дав судну ход,
прикрыв таинственности пологом
невероятный тот поход

(царь Петр тогда его вынашивал
и время жадно торопил;
на долгий путь фрегата нашего
он не жалел ни средств, ни сил -

идея предприятья спешного
ему мозги и сердце жгла.
Тут были не полки потешные,
а посерьезнее дела).

С горячкою ежеминутною,
чтоб супостата побороть,
Петр мыслил брюхо сухопутное
от моря к морю пропороть -

от Беломорья до Онежского,
где сухопутные войска,
заждавшись флот, уж с месяц мешкали
у Нотебургского мыска.

Карт-бланш, всем инженерам выданный,
с изрядной суммой бил верней.
Расчет здесь был на неожиданность
явленья наших кораблей

перед очами неприятеля,
она бы разрешила бой.
И на такое предприятие
ушло пять месяцев с лихвой.

Творилось дело небывалое
(не каждый бы решиться смог!),
хотя работники усталые
через версту валились с ног.

Сподручнее по морю веслами,
а сушей тяжелей шагать!
И сплошь телами, а не соснами
на долгий срок мостилась гать.

Поодаль колыхались конные,
взирая молча сквозь рассвет,
как домотканая, посконная
выходит Русь на белый свет,

как непокорная, упертая,
заколыхав по ветру флаг,
отважно развернется бортами
на повороте оверштаг,

почуяв гладь, прибавит ходу - и
оставит позади леса,
наполнив ветром и свободою
свои тугие паруса.

Попрет громада, что построена
на диво странам остальным.
Пусть цель трудов тяжелых стоила,
мы за ценой не постоим.

15-16.04.15