Груз 201

Солнце наконец прогоняет зиму.
Его лучи с ней достаточно грубы.
Тепло снимает покрывающую льдину ,
Из под снега начинают выглядывать трупы.

Заря пробирается сквозь туман.
Росинки на траве ярко окровавлены.
Город вновь демонстрирует свой стан,
Свои пораженные огнем развалины.

Весенний аромат держит все вокруг в своих лапах.
Птицы сразу спешат домой , словно лайнеры.
Минуя нос, проникает в самое сердце один запах,
Он из концлагерной газовой камеры.

Не помогут мне никак поэтичные красивые прозы.
 Солнцу никогда не добраться до моего темного состояния.
В моей голове останется туман, зайдя в который окутают слезы.
И весна наступит для меня,только когда я упаду без дыхания.

Сейчас уже мной одним больше пройдено,
Товарищи погибли, а мне дьявол шепчет "здесь побудь".
За каждого убитого я удостаиваюсь ордена,
Который мне из-за дня в день пронизывает слева грудь.

Своя жизнь и родных людей смерть-страшная смесь.
Я уже давно позабыл смысл своей ходьбы.
Если месторасположение ада не на земле здесь,
То я готов пересмотреть карту судьбы .

Я вижу цветы только на их большой могиле.
Но и они ко мне приходят,лишь станет на улице поздней.
Про то что не успели сказать они много говорили.
И не испытываю страха бросаться под пули, хочу наконец снова увидеть друзей.

Передо мной враг, меня расстреляют свои же, если я его не убью.
Ни одной частички жизни в нем, даже пропуская всего через сито.
Я вижу не врага, а уставшего полумертвеца и за спиной его семью.
После его убийства, я клюнусь помогать им и что никогда не настигнет обида.

Я вернулся домой, оказался у родного причала,
Но невозможно все те воспоминания стереть.
Как бы не хотел, я не смогу начать жизнь сначала,
Единственное, что я забыл, так это тогда умереть.

Я должен был отправиться к семье под грузом номером двести.
И да, я уже лежу мертвым в саркофаге без витрин,
Только продолжают мою проклятую жизнь горе и жажда мести,
Поэтому к двухсотым мой пульс приписывает один.

Мы воевали за тех, кто нас отправлял на смерть, стравливая ядом,
Тех, кто на нас заработал деньги и поднял все ставки,
Тех, кто своим враньем и провокацией сделал нас стадом,
Мы памяти отдали свои годы жизни, умирая как шавки.

Не говорите и не думайте о войне, слушая властную ложь.
Наши слезы освежат кровь, которой мы написали повествования.
Не переврать историю, пока наши судьбы вселяют дрожь.
Можете забыть нашу отвагу и любовь, но не забываете наши страдания.