Свобода

   Поэт (если он действительно поэт) всегда свободен. Ничто не привязывает его к этому миру, или лучше, ничто не вяжет его здесь. Только обретши эту свободу и можно сочувствовать всякому человеку и любить этот мир. Можно даже не оговариваться: «правильно любить», потому что в ином любом случае любви нет. Или это пристрастие, или стороннее понуждение.
   Эта свобода обретается особенно в уединении, молчании, внимательности к событиям сокровенным и тихим, освобождении от суеты и пыли происшествий, мятежа земных перемещений. И только тогда можно узреть их, эти происшествия, чисто, – и всю землю.
   Об этом справедливо сказал Стефан Малларме: «Дорогой мой Поэт, – писал он Полю Валери в ответ на присланные его стихотворения с просьбой советов, – главное, дар утончённой аналогии вместе с соответствующей музыкой, у вас есть... Что же касается советов, их даёт только одиночество»(1).
   Ещё большее значение придаётся уединению в созидании духовном: «Брат пришел в Скит к авве Моисею и просил у него наставления. Старец говорит ему: пойди и сиди в своей келье; келья твоя всему тебя научит»(2).
   Это научение уединения препобеждает даже всякое несовершенство и неорганизованность желающего быть делателем. Аскетичнейший любитель безмолвия авва Арсений сказал однажды некоему брату: «Ступай, ешь, пей, спи и не работай, только не выходи из кельи; – ибо он знал, что пребывание в келье приводит жизнь монаха в должный порядок»(3).
   Какого же рода эта свобода, наверное, можно не распространяться, – на эту тему и так много сказано. Можно только добавить, что только в условиях внутренней свободы от всех своих собственных цепей возможно и самое послушание. Но это уже вообще очень большая тема. И здесь что из неё избрать к сказанию? Может быть, только, что эту свободу приобрести помогает оптимистический пессимизм. Такое приходит худо или такое, но всему скоро приходит конец.
      
(1) Подобное Францу Каппусу писал Райнер Мария Рильке.
(2) Алфавитный патерик, Моисей 6.
(3) Там же, Арсений 11.