N лет спустя

Со временем эта боль превращается просто в тупое нечто
с локацией в районе затылка и возле груди, в горле.
И разум уже не прочь поискать варианты чуда, но речь-то
о том, что вернуться никак невозможно, ведь ты же гордый.

Чуть позже находишь вдруг, что бежишь от звонка и случайной встречи,
не глядя вокруг, словно над зрителями канатоходец.
Свобода пока – огонь, что прячется в дровах, не брошенных в печь, и
представить её наяву – как на Солнце найти колодец.

Но вот королевой на бал является мысль, что, будто подвески
из книги о гасконце, добыт желанный покой, по сути ж,
тебя забирает быт – повседневность, работа, друзья, поездки.
И ты, как обычные люди, живёшь и уже не судишь.

Не ждёшь вестей от вчера, наполняясь чужой ещё, странной, новой
реальностью, контексты исключающей прочие, ибо
былому уже не быть при любых грядущих раскладах земного
и вверх надо против течения плыть, как на нерест рыба,

иную рождая жизнь, поднимаясь по датам и перекатам
и медленно осознавая (так подводят итог в смете),
что космос твоей судьбы навсегда, безвозвратно стал результатом
любви и разлуки, борьбы их и общей взаимной смерти.