Палата N 4

Сны больные туманами стелются
И ложатся на грязные лужи…
Ничего уже не пошевелится
Ни внутри меня и ни снаружи.

Лишь рецептов латинские литеры
Размножаются в пухлой медкарте —
Раньше ехал в СВ я до Питера,
А теперь в одинокой плацкарте.

Где вы нынче, желания прежние,
Замирания мышцы сердечной?
Где вы, губы горячие, нежные,
Приоткрытые в жажде беспечной?

Был твой шепот неровным и сбивчивым,
Пульс в виски колотил барабаном…
Та любовь оказалась забывчивой,
Все слова обернулись обманом.

Попросил на прощание: «Жди меня!»
Под предлогом предчувствий неясных, —
Ни письма, ни намека, ни имени
В череде ожиданий напрасных.

Те стихи переписаны начисто,
Переделаны в скучную прозу,
И от них не болит и не плачется
Под парами хмельного наркоза.

Та любовь развалилась на атомы,
Испарилась в бреду полуночном,
Распласталась на сердце заплатами,
Умерла в интервале межстрочном.

Губы лопались вишнями спелыми,
Пил я сок их под нежные речи,
Целовал я тебя в груди белые,
Обнимал твои робкие плечи…

Тот отрезок из памяти выкушен,
Запечатан в тоске беспробудной…
Старый берег затоптан и выкошен,
И забыт в бесконечности будней.

Разбежались за мнимыми целями,
Утонули в утехах порочных…
Чувств безумство сберечь не сумели мы
После той обжигающей ночи.

Там, где я молодой и застенчивый
Обнимал твое хрупкое тело,
Нынче ветер гудит переменчивый
Вместе с шумом сосны а капелла,

Там, где речка шуршит перекатами,
Звон камней о пороги истошный,
Там, где мы любовались закатами —
Лишь ландшафт незатейливо тошный.

Все забыто, пропито, заброшено,
Похоронено в сне коматозном,
Штабелями надежно уложено
Под печеночной тканью некрозной,

Грустных мыслей движение плавное
Не волнует, не бьет, не тревожит —
В прошлых днях потеряли мы главное:
То, что душу ночами мне гложет.

Только нет в это прошлое пропуска,
По границам ловушки да схроны…
Все прошло, жизнь растрачена попусту,
Сведена к повседневности сонной.

Эх, схватить бы минувшее за полу —
Вдруг оно невзначай обернется?
Время то безнадежно прокапало
И уже никогда не вернется.

Ничего эта ночь не простила мне,
И с тех пор кто-то наглый и хваткий
В книге судеб чужими чернилами
Пишет мне непростые загадки,

А любовь непонятными лицами
По нескладной судьбе прокрутилась,
Улетела в ноябрь серой птицею,
Навсегда с моей жизнью простилась.

Разложилась свинцовыми глыбами,
Расползлась по кордонам дремучим,
Уплыла в никуда белой рыбою,
В синем небе растаяла тучей.

А медкарта рецептами полнится,
Пропадая в лекарствах, как в бездне,
Но уже ничего не исполнится —
Средства нет от душевной болезни.

Просто слышу я: где-то за зеркалом
Плачет Ангел в четвертой палате,
Вспоминая, как счастье померкло нам,
Навсегда растворившись закате.

Сны свои инкрустацией выложу
Я из образов памяти колкой:
Не обманете — были... Ведь были же!
Наши звездные ночи над Волгой…