Песнь о Бенедикте Камбербетовиче и о чудище трехго

Гой еси богатырь иноземный,
Иноземный да великий,
Выйди в поле широкое,
Поле широкое, вереском заросшее.

Вышел Бенедикт Камбербетович
В поле широкое, в поле широкое
Вереском заросшее,
Да как гикнул да свистнул
Молодецким посвистом;
И примчался к нему конь стальной,
Конь стальной да стремительный…
И вскочил на него Камбербетович
И погнал его к скалам меловым,
К скалам белым и страшным.
Ибо с недавних пор проживало
Там чудище поганое, чудище ужасное
Трехглавое; и поедало оно
Девушек молоденьких и парней,
Кости в море выплевывая.

И подъехал Камбербетович к скале огромной
И гикнул и свистнул в пещеру большущую
- Эй ты, чудище поганое, чудище ужасное
Выходи на бой смертельный!
И повернулось чудище поганое и сказало
Ужасным голосом
- Гой еси, Бенедикт Камбербетович,
Богатырь иноземный, выйду я на бой
Но зачем же ты мне в задницу свистнул,
Свистнул гиком молодецким?
И сказал тут Бенедикт Камбербетович
- Го еси, чудище поганое, не о заднице
Тебе печалиться надо, а головах твоих
Поганых, ибо я срублю твои головы
И в отхожее место выброшу!

И начался тут бой смертный и тяжелый.
Вытащил Камбербетович меч большой,
Меч двуручный кованный
И снес голову чудищу поганому,
Но чиркнуло чудище пальцем огненным
И приросла голова обратно,
Голова поганая, продюсерская.
Изловчился тут Бенедикт Камбербетович
И срубил чудищу две головы,
Но взмахнуло чудище пальцем огненным,
И приросли головы обратно.
Голова продюсерская и сценарная…
И взговорило чудище голосом страшным:
- Гой еси, Бенедикт Камбербетович
Сколько рубишь меня… все без толку.
Я чудовище вечное неумераемое!
Изловчился тут Камбербетович
И срубил чудищу голову третью,
Но и эта голова на месте очутилася,
А рядом еще четыре выросло.
И сказала голова, ухмыляясь:
- Я – голова слэшерная, слэшерная многоликая,
Где ты голову отрубишь, там еще четыре вырастет!
И взмахнуло чудище хвостом, и ударило
По богатырю иноземному, и впечатало его
В скалу огромную; и разбился конь стальной
О камни белые, и оглушило Бенедикта падение,
И лежит он как мертвый и не дышит,
И куртка на нем поизмялась,
И джинсы все поиспачкались.
И стало насмехаться чудище, чудище поганое
Над богатырём поверженным:
- Ах, ты, червячья сыть и пивной мешок,
И куда ты полез, человечишка?
На меня, на чудище поганое?
Да я чиркну, свистну и уйдешь
Ты на три фута во сыру землю девонширскую!
И восстал Камбербетович
И ударил чудище поганое,
И отрубил ему палец огненный,
И срубил он ему головы поганые,
И разрубил тело вонючее,
Побросал в место отхожее…

Гой еси, Бенедикт Камбербетович,
Богатырь иноземный,
Избавил ты скалы меловые,
Скалы белые от чудища поганого,
Чудища поганого, трехголового.