***

В мирской тщете и запустеньи,
Средь дней бегущей суеты,
Не отыскать освобожденья
И не познать вершины тьмы.

Стол дыбы ждет – он неминуем.
Свеча горит и тает воск.
И к коже матовой стремится
Изящной плети хищный хвост.

В плену узлов обманнонежном
Уже не спрятать томный взгляд.
Одним движением небрежным
Начнется чувственный обряд.

И напоказ, всему открыта,
Огонь и лед в себя приняв,
В руинах кротости стыдливой
Гордость рассыплется во прах.

По ручейкам багряносладким,
Безумной похоти волна,
За лезвием бежит прохладным,
Смывая мысли и слова.

К терзаемой в тисках зажимов,
Сквозь острия холодных игл,
Прольется боли жгучей сила
К забвенью ясный путь открыв.

И властно сдавливая горло,
Удушье вежливый палач,
Проводит к двери преисподней
И оборвет рычащий плач.

И вот оно в руке не бьется,
Средоточенье жизни чувств.
Клыками жадно в клочья рвется,
Пьянящегорькое на вкус.

В агонизирующем теле,
Под плотью все еще живой,
Среди ошметков исступленья
Душе даруется покой.