бледно голубая точка

через тысячи дней,
через тысячи лет
никто и не вспомнит
имени моего
на маленькой песчинке,
как Саган писал,
в космосе,
о Земле.
и дело тут не в неправильном воспитании
или неправильном; росте,
а скорее в дурацких законах вселенной
об индивидуальности.
но не к кому придти вечером
и обнять
и погладить пальцы.
да, возможно,
я хороший учёный
и успехи в карьерном росте не просто звук сейчас для меня,
но мне так хочется,
чтобы меня тихонечко гладили,
когда у меня болит голова.
и даже если мне это не нужно
и жизнь моя деструктивна,
ведь это еще не значит,
что я последняя скотина,
хотя выше себя я не ставлю.
и даже сейчас, находясь в поездке,
в маленькой эмиграции из дома,
я ощущаю себя
сенсацией
о катастрофическом разгроме.
будто рушатся города и падает небо,
это преследует меня,
где бы
я не был.
дни тут длиннее и ярче,
северная столица
светиться изнутри,
и как будто бы говорит -
'прыгай в воду
тебя унесет
в залив.'
рвется архитектура
вдоль мелких рек дворцы,
статуи и гравюры.
всюду гранит и мрамор,
а дети и их отцы
читают стихи поэтов прошедших до них веков.
я потерялся где-то у питерских берегов.
в водах речушек мелких
и в водах большой Невы
плавают
плавают
плавают
корабли.
запах у них опилок, сырости и дождя.
а я полюблю кого-то;, кого мне любить
нельзя.
брошу в огонь записки.
все дневники сожгу.
выбегу в центр площади
и в песчинку
сожмусь,
в клочок бумаги,
на котором будет написано имя человека,
'который был всем'
а так же
постскриптум -
выходя из системы,
ты становишься её элементом.
этот клочок растает в воде,
его пчёлы разорвут для постройки ульев,
еще до наступления лета.
а летом уже
можно превратиться в мёд этих пчёл
или пули,
детали от кораблей,
плывущих по всей Неве,
или вправду, когда
тебе говорят - поверь мне.
так прихожу к выводу, что я еще неопознанное тело
и поиски мои нереальны.
потому что иначе я бы себя нашел
и мне просто хочется
слышать, что
' всё будет хорошо
всё хорошо'