Цветочки-человечки

Однажды в прекрасном, волшебном саду,
Не знаю лишь, где он, но точно не лгу,
На бал собрались все цветы на планете,
Вели себя там, словно взрослые дети.

Вошел самовлюбленный франт Нарцисс,
С презрением смотрел он сверху вниз:
- Какие мелкие, невзрачные цветочки,
Какие гадкие у Незабудки дочки!

Расстроилась мать-Незабудка в раз:
- Вы не мужчина, просто Карабас!
Мои девчушки юны и скромны,
Дорогой дальнею сюда утомлены.

Тут пышногрудая девица Георгина
Прошла вразвалочку и села к пианино:
- Желаю музицировать и петь.
Плющ пестролистный, закрутите плеть.

Прически пышные тут взбили Маргаритки:
- Да, с этим балом обобрали нас до нитки.
Мы Марьин корень у ворот спросили,
Где Вы богатства столько накосили.

Звезда садов – в боа оделась Астра:
- Я так мила, смела и очень страстна.
Я шарм придам любому палисаду,
Я хороша, что спереду, что сзаду.

Тюльпан головкой сник, ему взгрустнулось,
Но час прошел, и самолюбие проснулось:
- Я в мае клумбы ярко украшаю.
Что Вы прекрасны, я ж не возражаю.

Гвоздики хищницы, охотницы чуть пьяны
Расселись дружно в холле на диваны.
Послушайте, звучанье каково:
Турецкая, травянка и шабо.

- К восточным женщинам нам хочется прибиться,
С гвоздичным деревом теснее подружиться.
Мы пряным запахом овеем все углы,
Тогда узнаете, что значим в мире мы!

В тени аллей цветок затосковал.
Он Ландыш майский просто назывался
И слезки Белоснежки подобрал,
С своей любовью грустно расставался.

Любимую Геранькой называл,
На щечках девушки румянец разгорался.
Стыдливый Ландыш у берез не спал,
В любви ее он сильно сомневался.

На бал пришел он с жемчугом в руке,
Волнуясь, как Геранька его встретит.
Порою утопился бы в реке,
Красавица, - он думал, - не заметит.

Геранька в красной юбке подошла,
Стрельнув глазами по стенам вдоль зала,
Под ручку гордо с Фикусом прошла,
Как будто друга Ландыша не знала.

На лестнице лохматая Мимоза,
Расправив листьев узких воротник,
Увидела, как трепетная Роза
Записку прячет в сундучок-тайник.

Она ступеньки быстро пролетела,
Хотелось эту новость раззвонить.
Команда жгучих Васильков успела
Мимозу эту за руку схватить.

И Васильки-служаки, забияки
Готовы новый статус получить,
Конечно, вовсе не хотели драки,
Но каждый хочет в этом мире жить.

Начальник их синюшный Аконит
Так ядом брызжет в радиусе метра,
Какой-то вонью от него разит,
Хоть выдает себя за супер-мэтра.

Своим он взором поразил Мимозу,
Решил и тайну у нее узнать.
Он много лет любил царицу Розу,
О чувствах ей никак не мог сказать.

А Аконит расчувствовался, сник,
Захлюпал носом, глазки вытирая.
Мимоза указала на тайник,
С душою легкой Розу предавая.

А во дворец вошел в тот миг барон,
У зеркала он долго задержался.
Красивым именем был наречен – Пион,
Своим жабо он долго любовался.

Зев львиный рот разинул широко,
Так поражен он прелестью Пиона.
За стресс такой давать бы молоко,
Грудь всю сдавило как в тисках питона.

Петуньи- барышни колени преклонили.
- О, Боже, как хорош барон! -
Со всех сторон они заговорили,
Согнули спинки все в земной поклон.

Пион спокойно двинул напрямик,
Лесть девичья его не волновала.
Лишь об одном он думал: «Где тайник,
Что Роза-Розочка от милого скрывала?»

Вуаль накинул толстый Одуванчик,
Он щеки пышные от глаз дурных скрывал.
Украдкой прошмыгнул как солнца зайчик,
На торжество в просторный, светлый зал.

А гости во дворец все прибывали,
Стремясь во всей красе себя подать.
На праздниках таких сто раз бывали,
Вновь ожиданья надо оправдать.

Флокс белый кучерявенький блондин
С Фиалочкой душистой повстречался.
Люпин высокий, стройный господин
Купальницу свою едва дождался.

Вновь Хризантема забралась на сцену,
Романс про осень грустный завела.
В глазах цветов себе повысив цену,
Всем доказала, что она не отцвела.

Ромашка в белой пачке балерины
На тонкой ножке высока, стройна.
Космеи – разноцветные кузины,
Кокетки модные присели у окна.

Строптивый горный Эдельвейс взорвался,
Наговорив Левкою мерзких фраз,
И с Чистотелом тоже разругался,
Во гневе страшен, словно Фантомас.

Восточный Мак, встряхнув своей прической,
Задел слегка кудрявый Гиацинт.
Кудряш в ответ побил его расческой:
- Не видишь, что ли, здесь ты не один.

Со шпагой гордо входит Гладиолус,
Он всех цветов наряды перебрал,
И, развивая свой командный голос,
Приветствие гостям он проорал.

И Примула, о приме не мечтая,
Поэзией с подружкой увлеклась.
Странички томиков старательно листая,
Домой уже почти что собралась.

Рыжеволосая Календула вернула,
Коктейлем угостить ее решив,
В глаза ее большие заглянула,
Сама волнение соседки пережив.

Дельфиниум – красавец ненаглядный
Во фраке синем покорил всех дам.
Во всем, во всем такой незаурядный,
Любитель напускать в глаза туман.

Колючий Молочай – игрок и выпивоха,
Он светскими манерами не слыл,
Кому-то хорошо, ему вдруг сразу плохо,
Успешных в жизни очень не любил.

Циничных Циний встретили на бале,
Они старались больно укусить.
Им все не нравится: не тех сюда позвали,
Иных и вовсе надо попросить.

Лиловый Колокольчик ехал с поля,
Он звоном воздух наполнял вокруг.
Миролюбивый, и, его бы воля,
Он всем цветам был брат, товарищ, друг.

Пастушья сумка в скромном сарафане
Любила петь, играла на баяне.
Вот только вдохновится, жмет на кнопки,
Тут с босых ног слетают сразу шлепки.

Ирис с Ириской в натуральном шелке
Решили тоже поучаствовать в вечерке.
Богемный образ жизни им под стать,
Ведь их элитой принято считать.

Лопух небритый, в прошлый год помытый
Любил словечком острым зацепить.
И не беда, что нос порой разбитый,
Не мучает вопрос: так пить, не пить.

Гортензия – роскошней нет на свете,
Головка круглая в венок заплетена.
Не любит только быть за всех в ответе,
Чужими просьбами она утомлена.

Камыш запел: «Деревья гнулись,
И ночка темная была».
И не заметил – Наперстянка
На ужин званый прибыла.

Для смелости взяла мензурку,
Сердечных капель налила.
- Мой друг, пойдемте на мазурку, -
И в центр зала повела.

Лобелия не вышла ростом,
Малышкой, крошечкой слыла,
Зато смела, игривым тостом
Ввести всех в краску вмиг смогла.

Лук невзначай толкнул Толстянку,
Затем затеял с горя пьянку.
Настойку на ядре лещины
Стаканом пили все мужчины.

Присел к подружке Портулак,
Ей глазки строил так и сяк.
Она же грезит о Жасмине,
Приятно пахнущем мужчине.

Немая  сцена, все застыли,
Как звать друг друга позабыли.
Красотка Лилия, Богиня,
Шагала гордо как гусыня.

На ней манто тигровой масти.
- Что вы уставились, не сглазьте.
Я Декабристу отдана
И буду век ему верна.

Высокий щеголь Рябчик смело,
Не долго мешкая, всем телом
К тигровой Лилии подался,
Пред ней средь зала распластался.

Твердил: «Богиня, мы родня!
Вы так похожи на меня,
Тычинки, пестик, лепесток,
Певучий мягкий голосок».

Подружки в белом Анемоны
Стояли стайкой на балконе,
Всех рассмотрели, обсудили,
И высмеять всех не забыли.

Кислица с сморщенным лицом
Хрустела с банки огурцом,
Никто ее не ублажал
И танцевать не приглашал.

Раскидистый, крутой Шиповник,
Он в званьи, кажется, полковник,
Сурово глянул на лакея,
Присел погреться к батарее.

Сирень-кокетка вся зардела,
От Кипариса обалдела:
- Какая стать! Какой фасон!
Я б с ним звучала в унисон.

Вдруг Лютик едкий заворчал,
Ногами топал, в дверь стучал:
- Оборочки, сережки, рюшки,
Вы не цветочки, вы же хрюшки.

В миг стража Лютика скрутила,
Липучкой быстро рот закрыла:
- Простите, дамы, господа,
Что вышла эта ерунда.

На кресле, скрючившись, Дурман
Курил задумчиво кальян,
В мир грез отправился бедняга,
Скуля о прошлом, как дворняга.

Толстушка водная Кубышка
Оделась ярко, как мартышка,
В зеленой юбке, желтой блузке,
Пристроилась на кресле узком.

Эшшольция – тростинка, дива
Так обаятельна, красива,
С изящным Льном обручена,
Ручонкой машет из окна.

Ее возлюбленный Ленок
На бал заехал на часок:
- Поля, родная, объезжаю,
Приданое твое считаю.

Явился в гости Клопогон,
Любого он прогонит вон.
Терпеть не может кровопиец,
Клопов и мошек он убиец.

Он тесно дружит с Мухоловкой,
Опасной женщиной-плутовкой,
Комариков та любит есть,
Попробуй на нее присесть.

Пришла на бал и Медуница,
Вот-вот на выданье девица,
Садовый лекарь Барвинок
Принес в подарок ей венок.

Настурция плясать устала,
В углу скучала и зевала:
- Нет для меня здесь кавалера,
Лишь только Иберис Валера.

А Калла в белый свой кулек
Залила с коньяком чаек,
Спокойно грызла печенюшку,
Потом взяла со с маком плюшку.

Вьюнок круги пошел мотать,
Чтоб Аквилегию достать:
- Скажи, подруга, напрямик,
Что Водосбор тебе двойник.

Клематис начал засыпать
В тиши, прохладе коридора,
Как жаль, не взял с собой кровать
И сока цвета помидора.

На кухню пробрались Бархотки,
Желудок что-то подвело,
Кефира взяли, две селедки,
Поели, сразу пронесло.

Астильба в розовом наряде
Серьезна, словно на параде.
Вчера часы сдавала в скупку,
Чтоб накопить к зиме на шубку.

Простая баба, тетка Мальва
Путевку выкупила в Мальту:
- Мне надоело тын стеречь,
Хочу на пляже я прилечь.

И Хоста, локон поправляя:
- Хочу увидеть племя майя,
Весь мир хотелось бы объехать,
Да жаль, в кармане лишь прореха.

В беседу встряла Резеда:
- Куда собрались вы, куда?
Цена вам ровно три копейки,
Сидели б лучше на скамейке.

Тут Жимолость, как голубь мира,
Решила помирить подруг:
- Отведайте, подруги, сыра,
Он вас спасет, как в речке круг.

Легка, воздушна Гипсофила
В туфлях из кожи крокодила,
Прозрачна, словно привиденье,
Как мимолетное виденье.

Бледна, как лунный свет, Вербена
В мечтах витала к переменам.
Цикорий – бодрый эликсир
На польку даму пригласил.

Цикорий руку положил на спинку,
Вербена вздрогнула и затряслась осинкой.
Так нежно к ней никто не прикасался,
Какой галантный кавалер достался.

Виола глазками вокруг стреляла,
Себе партнера к вальсу выбирала:
- Вон Агератум как-то мелковат,
А Гравилат немного нагловат.

Наверно, станцевала я б с Ирисом,
Как строен он, питается лишь рисом.
Барон Пион не пьет одеколон,
Но далеко он не Ален Делон.

Да ладно, подойдет и Подорожник,
Есть дача у него и внедорожник.
Пусть неказист, зато практичен он.
На что мне сдался этот плут Пион!

На горизонте появилась Лаватера,
Не женщина, а чистая химера,
А ростом велика, как Гулливер.
Да разве ей найдется кавалер!

Но Лаватера шибко не тужила,
Сама с собою женщина дружила,
Халву и пряники жевала по ночам,
А утром мчалась на прием к врачам.

Сальвина Сальвия в сережках
И на платформе в босоножках
Пошла Паслена расспросить:
- Могу на вальс Вас пригласить?

-Паслен, голубчик, я робею,
Простите, вся горю, краснею.
Вы так, Паслен, мне приглянулись,
Когда на входе мы столкнулись.

Паслен же был нечистоплотен,
Любил в трущобах отдыхать.
Хоть телом не особо плотен,
Не мог он даме отказать.

Как белый танец объявили,
Тут дамы бросились бежать,
Друг другу ноги отдавили,
Скорей партнеров разбирать.

Виола Мака пригласила,
От Анемоны чуть отбила.
Камыш Кислица пригласила:
- Я чувствую, что есть в нем сила.

Пастушья сумка побежала,
Споткнулась, ноженьку сломала.
За ней Календула спешила
С сиреною, как спецмашина.

Сирень совсем не торопилась,
Глазами лишь в Ириса впилась.
Достался Флокс белесой Калле
Под звуки вальса в светлом зале.

Вдоль стенки с грустными глазами
Стоял Лопух, ревя слезами:
- Как жаль, я никому не нужен.
Из слез его собралась лужа.

Шиповник вышел из себя:
- Скорее дайте мне коня!
Такого не стерплю позора,
Я не Паслен вам у забора.

Окончен бал, погасли свечи.
- Я провела чудесный вечер, -
Сказала Лилия-тигрица
Шикарной Розочке-царице.

- Я так плясала гапаки,
Что отломила каблуки.
Как я сумела их сломать?
Ворчала Незабудок мать.

Ирис с Ириской поклонились
И на карете удалились.
Кудрявый Флокс задрал свой нос
И чушь несветную понес.

Восточный Мак – потомок хана
Не мог уйти от фортепьяно.
Виною стала Георгина,
Что спать легла на пианино.

Космеи – юные кокетки
Решили посидеть в беседке.
На лавке сядут так и сяк,
Там их увидел Портулак.

Уехал в одиночку Лен,
Понурил голову Паслен.
А мог еще повеселиться,
Где та Настурция- девица?

А Медуница, Барвинок
Делили на двоих венок:
- Надежд моих не оправдала,
Ты где, шалунья, пропадала?

Чаек допив, скучала Калла:
- Так я устала от накала.
Зачем на бал пошла, дуреха?
Ах, знал бы кто, как стало плохо.

Пастушью сумку на коляске
В больницу повезли друзья.
Она не выносила тряски:
- Пустите, погибаю я!

Камыш побрел в свое болото,
Кубышку в гости пригласил:
- Соседка, знали б, как охота
Мне танцевать, но нету сил.

Кубышка Камыша схватила
И как ребенка понесла.
В душе она себя хвалила –
Какого мужика спасла.

Виола хитро подмигнула,
Как будто просто, невзначай:
- Еще вчера я цену гнула,
Сейчас сгодится Молочай.

Через порог упала Астра:
- Не беспокойтесь, все прекрасно.
Где потеряла я боа?
Достанется мне от папа;.

Серьезный, статный Гладиолус
Кричал в саду во весь свой голос:
- Пиона срочно на дуэль!
Я отомщу за канитель!

Гвоздики, брызнув из баллона
Гвоздичным маслом на Дурман:
- Несите на природы лоно.
Вы что, не видите? Он пьян!

Сирень расправила кудряшки.
Люпин шептал:
- Ах вы, милашка!
Примите от меня презент,
Еще стократный комплимент.

В саду у стройненькой березки
Стыдливый Ландыш горевал.
И капали на травку слезки,
Он, плача, письма мелко рвал.

Он был растоптан и унижен,
Геранька подло предала.
Теперь к Вербене стану ближе,
Я парень видный, хоть куда.

Цикорий же Вербену нежно
За ручку тонкую держал,
В ее макушку цветов снежных
Он вдохновенно целовал.

Нарцисс с Тюльпаном на тропинке
Сдували с Примулы пылинки.
Коротконогих Маргариток
Ждут ухажеры у калиток.

Друг Одуванчик освежился,
Мурлыкал что-то и кружился.
Кислица съела наконец
Из банки длинный огурец.

Спешил на черный внедорожник
Практичный дядька Подорожник.
Повез он Васильков на дачу,
Пускай попашут, вот удача.

Ромашка прыгала на ножке.
Зев львиный рот сумел закрыть.
Но потерпите вы немного,
Рассказ мне надо завершить.

Цветы, как люди-человечки,
Прожили вечер на балу.
Окончен бал, погасли свечки.
Вы поняли, что я не лгу.