Традиции вопреки

Дьяк Зотов обучает царевича Петра 1 Алексеевича (К. Лебедев, 1903 г.)

Глава 3

НЕВОЛЬНАЯ ВОЛЯ

«Един Творец всея твари Бог, а не дьявол, которому ни над каким созданием власти нет...»
(слова Петра Первого)

Часть 1. Традиции вопреки

«Мы видим в Петре великого государя, который понял назревшие вопросы своего времени, пошёл на встречу к  их разрешению, не тормозил, но усердно вызывал к жизни обозначившиеся в … обществе активные силы.»
Александр Александрович Кизеветтер «Реформа Петра Великого в сознании русского общества»

 Неволится воля традицией древней-седой,
в которой власть вровень идёт с шантажом.
С бедой этой многим пришлось повстречаться,
ножом огорчения бьёт она в грудь,
и годы страданий, как слёзы из глаз покидаемых мчатся,
болезненно помнится их незатейливо страждущий путь.
Но это тогда, когда всё по рассудку с осознанным чувством.
Совсем по другому всегда, там где юность спешит безрассудством.

Теперь, когда жизнь позади, возможно ль понять где ошибка?
Промчались года-жеребцы и осталась одна непреложность.
Шибко молодость брала своё, подгоняя, терзая, смущая.
Осторожность под спудом горячности долго таилась,
откровений похмельями тяжкими завсегда угощая,
чтобы жизнь до конечной черты отрезвляющей длилась
и в остатке сухом с высоты достижений, с низины упадка
обнажилась суть истины вечной и продолжилась схватка.

Жизнь земная кратка, когда в прошлом уже всё, что было.
Никого не вернуть, из могил не поднять, обращения вспять невозможны.
И отныло сердечное чувство, остыла обида,
и ничтожны все прошлые всплески гневящие душу.
В мыслях личное зло обратилось в ничто, как иссохшая гнида,
с головы отлетевшая дрянь. Кто по этой пропаже потужит?
Лишь глупец утомляет себя тщетным поиском прошлой утраты
и страдалец, чьи личные тайны открыты, ладони терзаний разжаты.

Жизнь моя — треволнений обширное море, стихия штормящая.
Штиль полнейший — мечта. Вал убийственный опытных не потревожит.
Настоящая жизнь — без иллюзий, без сонной дремотины.
Сможет многое дух человеческий, правду делом познавший,
честь хранящий в противность убийственным догмам, в которых невзгодины,
повергаемый в ярость изменою, переживший предательство, в силе восставший,
возрождённый неведомым образом для того, чтоб окончить свои начинанья,
вдохновлённый житейскою мудростью, обретённой в процессе земного скитанья.

Бесшабашная юность влекла меня к разным причудам,
побуждала инстинктом на поиски, всё нутро будоражила,
всюду жаждой пленяла, зовущего чувства и помысла,
и отважила душу мою силой знания, жизненной повестью.
Повела в обретении лучшего, честного, нового смысла,
привела до свершения целей намеченных в ясном разуме с чистою совестью.
Не всегда человек оправдать может дело своё подоплёкой приличной,
а тем более царь двуединый могуществом в воле царской и личной.

Нынче же до нюансов всё взвешено, понято, помнится,
неуёмная память зовёт, всё зовёт, всех зовёт и ведёт.
Мчатся прошлого облики с ликами нашей известности,
чтобы гнёт тяжкий скинуть с души, с облегченьем вздохнуть
и прорваться к заветным вершинам, чтобы вновь не запутаться в лености,
не забыться беспамятством и бесчувственным сном не уснуть.
Чтобы жить, верить, ждать, знать, любить и хотеть,
чтобы жизнь властелином была, но не жалкая суть и не подлая смерть.

И зачем же так жить — горесть адских эмоций в себе привечая.
Моя опытность напрочь низвергла весь яд, убивающий душу во мне.
И всегда, снисходя к непоправшим святое, к непознавшим любви,
к заплутавшим во тьме нарушенья закона не по собственной воле,
не простил я отребье людское, не принявшее дар человечности
и отвергшее верность врождённую, честь в покорности собственной доле.
Разделённые сами в себе и собою с народом и Родиной,
они стали увечьем всей нации, злобным омутом, долгой невзгодиной.
продолжение следует