Другу

Который день умчался вникуда.
Что сделать должен был – и почему не сделал.
Рука привычно тянется в карман
нащупать для себя штрафную сигаретку,
но пусто всё – в кармане и за клеткой
грудной. Ты, сотворённый в пекле,
уж в пыль истёрт покрышками на трассе…
Что в жизни всей ты ощущал одну
наждачку шин, тиски картонной пачки,
нет дела им, хоть эпицентром бурь
взорви над крышами мильоны тонн тротила!
Ты жив. Силён. Но бесполезна сила
всеобщему бездействию, и оттого – несчастью
всеобщему. Виси над крокодильей пастью,
и забавляй, художник, жадную толпу,
всегда на лезвии, на волоске, на грани,
и никогда – на общем берегу.
Живи по зову – только одному.
Ступай по неизведанному дну,
первопроходец и сапёр случайный.
Иди бесстрашно, чтобы – в ночь – однажды
нащупать пальцами песчаную косу,
родную зыбь подводную. И снова
из придорожной пыли грязно-жёлтой,
чтоб звёздной пылью стать, на небе отраженным,
на зло трибунам, воплям и плевкам –
и на добро не крыльям, но рукам,
что замыкают нежность в круг своих объятий,
твою тоску в один волшебный круг.
Что делать можешь – делай, добрый друг,
взаимности не требуя, любви не ожидая.
Так вышло – у вселенной для тебя
поблажек нет, и нету оправданий.