***

А в городе большом, где суетятся люди
И кружит над землёй метель из воронья,
За каждой дверью - жизнь, за каждой дверью - судьбы,
И горы барахла, и ворохи вранья.

А в городе, где свет не гаснет и в четыре,
Мне хочется порой, устав от беготни,
Закрыться от людей в зашторенной квартире -
Невидимою стать иль облачку сродни.

А может сделать так: став серой, блёклой мышью,
Забиться в уголок и медленно уснуть?
Иль всё наоборот: взлететь над сонной крышей
И, веки приподняв, влюбиться в тишину?

Очнуться, оторвав мозги свои от зуда:
Жизнь быстро утечёт, как талая вода.
Не выдаст нам никто кредит на жизнь иль ссуду,
И если я уйду, не будет никогда

Такой другой, как я, бегущей за мечтами,
Такой другой, как я, прощающей врагов.
Нет, выйду я на свет, пока останусь с вами -
В запасе у меня немало вещих слов.

И пусть заядлый враг меня за шторой ищет,
Вещая всем вокруг, что только он поэт.
Таких поэтов - тьма, таких поэтов - тыщи.
Но слушать их "а я..." желанья что-то нет.



Жили-были, не тужили
Три потерянных кота.
Обжились они в квартире,
Выбрав теплые места.

По утрам гонялись стайкой,
Поднимая ... пыль
А потом мурлыча байки


Васька-кот был самым дерзким:
Беспощадно драл диван
К потолку взметался белкой
Лапой бил экран

Мурзик был котом вальяжным -
Не иначе как барон.
Вечерами он отважно
Штурмовал ... балкон.

А последний, самый дохлый,
Самый тощий серый Дым
Был пугливым, рохля рохлей
Но особо был любим.

Проходили, пролетали
День за днём, за годом год
Мы беды не ожидали
Мы не знали, что придёт...

Загремело, засвистело,
Враг  бил
Васка  кот сорвался смело
И хозяина прикрыл



 




 


Покупали лучший корм