дисс на отца

Как и у всех в этом мире,
даже у звездного мальчика Иисуса,
у меня есть отец.
Все самое мерзкое во мне –
в мой текст.
Все самое мерзкое во мне –
отец.

Я не просто сын,
я - воплощение амбиций.
Существо, от которого ждали всегда большего,
чем от любого другого,
зачатого, однако же,
тем же бесхитростным способом –
парой фрикций.
Я дементор,
дышу его раздражением
питаюсь разочарованием.

Да, пап, я знаю,
поэт - не профессия,
это призвание,
как и хороший родитель.
Очевидно, что мы оба прое/бались,
ибо все, что передалось мне с генами –
умение не оправдывать свои же собственные ожидания.

Я грех отца,
вынужденный оправдывать другие его грехи.
Он желал мне жить достойной профессией
(равно высокооплачиваемой,
равно статусной),
быть мессией
и «вершить судьбы людей»,
потому что его мечтой было вершить.
Отец считал, что мы похожи:
у нас общий характер,
общие взгляды на жизнь,
общие привычки,
мы оба лидеры по натуре,
вожаки,
особенные настолько,
что сразу и белая ворона в толпе,
и распят толпой,
и любимец толпы.
Я его реплика,
Подделка,
Его божий СЫН,
Его нелепое лекало.

Он спрашивал меня, почему скалюсь
и не верю его признаниям в любви.
Я отвечал:
«Ну пап, ты чего. Ты все перепутал.
Твоей искренности верит лишь зеркало.
Я же не зеркало,
только копия
твоего образа
и твое никчемное подобие».

…

В начале было не слово.
В начале была мысль.

Как и у всех в этом мире,
даже у звездного мальчика Иисуса,
у меня был свой Бог,
локальный крохотный идол,
совсем никудышный творец.

Я ожидаю тот день,
я боюсь того дня,
в котором
из зеркала на меня посмотрит
мой пьяный отец.