Время и люди

(разговор с памятником
на площади в Москве)
 
    Владимиру Маяковскому

Взрывая тьму (ядром души),
её убожество,
срываю злобы витражи.
Мне - корчит рожи
и извивается, визжит
по-поросячьи...
Но тьма - осколками лежит
и трусость плачет.

Ты прав, Владимир, и не прав.
Есть Боль и боли.
Ты встал, величием поправ
убогость штолен,
где на карачках, чуть дыша,
людишек племя,
пласты мещанства вороша,
хоронит Время.

Их боль ничтожна. Твоя Боль,
презрев убогость,
терзает душу. В ней - пароль
из тьмы острогов...
Но те, кто выстоял с тобой,
стремились в выси
не с оттопыренной губой
(в оскале рыси).

Они отлили в бронзе - стать
тебе, Поэту.
Они - в конструкциях моста:
с движеньем - к свету!
Стоишь на площади людской -
их славы, гимну,
им, кто с Ходынки и с Тверской
(и там, где Зимний).

Им, не поэтам (в рост: тебя -
с подставкой в камне),
им, кто дышал, как ты, любя,
и не в кармане
мещанских низменных потуг,
им Боль поэта -
такая же. Им - сердца стук
и песнь куплета!

Я Время - лентой разверну,
расцвечу радугой.
"Вперёд!" - но прошлое верну:
оно - крылатое.
Тот видит звёзды, чьи глаза
внутри развязаны,
в ком раздаются голоса -
"подкорки", связные,
кто ищет, думает, готов
к своим анализам,
кому Земля - родимый кров,
а разум - базисом.
В том поколении "отцов
и мам" - зачатие
Любви. Но разве не скупцов
и их исчадий?
Есть в каждом времени "ослы"
мещанских бредней
(как и "бараны", и "козлы").
День - не последний...

Ты прав, Владимир, и не прав.
Есть, живы люди!
У них (всех) беспокойный нрав,
их - не убудет,
я вижу Свет - на полосе
(здесь Время - лентой):
нет, не поэты... В их красе
есть много света.
Блуждают в них - огни души
(страна - в болоте...),
они зовут с собой: "Служи -
своей природе!
Мы все с тобой, в одном строю
и дышим - Болью."

Для них - полотнища крою,
упрочив волю.


г. Алматы, 2001г