чёрные бабочки

Избиение Воробьёв

Я был в Китае —
и как раз в ту пору,
когда Мао Цзэ-дун распорядился
решительно покончить с воробьями.
И вот с той самой бесподобной
дисциплиной,
с которой строилась Великая Стена,
свои ряды сомкнуло всекитайство
и двинулось в поход на воробьёв.
Мальчишки, генералы, астрономы,
девчушки, генеральши, астрономши,
могильщики, пилоты, повара
китайской кухни и китайские поэты,
изобретатели фарфора и игрушек,
крестьяне — мастера по части риса,
послы — специалисты по улыбкам, —
все, как один,
пошли на воробья.
И пала божья птаха страшной смертью:
её, беднягу, извели под корень,
и наконец верховный воробей
был ликвидирован
самим Мао Цзэ-дуном.
А после — с той же бесподобной
дисциплиной
китайцы деловито запихнули
по мёртвому воробышку в карман.
Представьте только:
восемьсот мильонов
китайцев.
Восемьсот мильонов
карманов.
Восемьсот мильонов
пушистых, крошечных комочков.
И с боевыми гимнами китайцы
дисциплинированно зашагали в горы
и аккуратно там захоронили
всех тщательно казнённых воробьёв.
Шестнадцать лет ушло на погребенье.
Кто в персональном микромавзолее,
кто в личном склепе,
кто под памятником, кто
в старательно отрытой братской яме,
но главное —
что все без исключенья
китайские почили воробьи.
Однако дальше вышло вовсе странно.
Когда ушли могильщики-китайцы,
то
воробьи запели вдруг в могилах,
и покатился воробьиный гром
по всей земле Китая, как раскаты
вселенской оглушительной трубы.
И этот гром перебудил всех смертных
и даже мёртвых разбудил. Проснулись
все поколения усопших пракитайцев.
Припомнив стародавний свой уклад,
они взялись за древние мотыги.
Я никого не обвиняю. Отвяжитесь.
Я просто объясняю, почему
день ото дня растёт число китайцев
и с каждым днём всё меньше воробьёв.
© Перевод с испанского С.А. Гончаренко, 1977

Феликс Гойхман   28.03.2018 19:29   Заявить о нарушении

Пафос не всегда заметен у Бредбери, но исключительно в этом произведении он прям таки выползает, может потому что он был молод, меня его более возрастные широко разрекламированные книги затронули менее, например Вино из одуванчиков и Лето Прощай совсем не зашло... а после этого произведения я написал свое стихотворение за часа 2-3, не только Гоша но и Сергей Богомолов заметил вот какие недостатки

хорошая такая "постапокалиптическая картинка", но некоторые моменты не дают мне сказать "да":

а)"И в чёрные бабочки, мистер Монтег, Огонь превращает страницы."
- огонь превращает страницы в чёрных бабочек, но никак не в чёрные бабочки:
стих-ние с явным грамматическим ляпом, по моему мнению, не может претендовать на л.лист БЛК.

б)"Что чёрные бабочки с пыльных дорог,
Минуя пространство и время,

В слова превратятся, чтоб верящий мог,
Стать верующим и счастливым,
Вкусив эти строки, где дьявол и Бог
Предстанут пред ними, как диво."
- я представил себя этим переходящим в верующие верящим "в период постапокалипсиса"(ну думаю, ладно, перехожу), но когда начал представлять,
что переход мой осуществляется вкушением строк, "где дьявол и Бог
предстанут пред ними, как диво(?!)", то переход мой... как-то не заладился.
(и кстати, почему здесь "дьявол" с маленькой буквы, а "Бог" с большой? -
здесь - по контексту - или обе сущности с маленькой буквы или обе с большой).

НЕТ, Эльхан, увы.

Сергей Богомолов 07.07.2017 19:04

Нужно найти правиленную версию я дольше исправлял, чем делал Феликс, играющих с псом из метала- согласен что коряво звучит, как то не порусски, но то из контекста книги, и логически вроде вписывается в постапакалипсис

Эльхан Ширинов   28.03.2018 21:42   Заявить о нарушении

Я, Эльхан, имел в виду сжигание книг нацистами. Думаю Бредбери тоже имел в виду этот факт, а не постапокалипсис. Что Вас раскатали под орех при отборе, не дивно. Им надо выбрать из восьмидесяти - восьмерых. Мой Страх темноты тоже в лонг этого месяца не прошел, а хозяин гостиной, ничтоже сумняшеся, заявил, что стихотворение про детский страх темноты- банально, как будто в 85том году, когда оно было написано, я об этом не знал. И я, кстати, не согласен с Гошей, что все проходят одни и те же этапы , это - супер упрощение.

Феликс Гойхман   28.03.2018 23:31   Заявить о нарушении

Одни и те же этапы, конечно не все кто-то бывает гениален сразу, кто-то раскрывается с возрастом, вспоминаю биографию Шелли, он переродился, когда увидел, как работает Байрон...
Так понятно, что про нацистов у меня вообще книга была с предисловием автора, он там прямо об этом сам заявлял, но ведь визуально замалевал все колоритом постапокалипсиса и пафос в книге присутствует именно благодаря атмосфере и пёс оттуда, хотя пёс мне тоже не нравится (я уже писал) А то что раскатали под орех- справедливо ведь - на ошибки указали, и тем более существенные такие ошибки, с уважением

Эльхан Ширинов   28.03.2018 23:55   Заявить о нарушении

Лично для меня переломным открытием были стихи Тарковского в 73 году. Именно у него я обнаружил я воспринял звуко-ритмическое поле. Помню как в Дне поэзии.
Когда я видел воплощенный гул
И меловые крылья оживали,
Открылось мне: я жизнь перешагнул,
А подвиг мой еще на перевале.

Мне должно завещание могил,
Зияющих как ножевая рана,
Свести к библейской резкости белил
И подмастерьем стать у Феофана.

До него я только слышал о звукописи, смешная гипотеза.
И конечно, женщины, их близость стали мощным эмоциональным рычагом.

Феликс Гойхман   29.03.2018 00:08   Заявить о нарушении

я давно не читал Тарковского, но помню наизусть некоторые его четверостишья

Нас повело неведомо куда.
Пред нами расступались, как миражи,
Построенные чудом города,
Сама ложилась мята нам под ноги,
И птицам с нами было по дороге,
И рыбы подымались по реке,
И небо развернулось пред глазами...
Когда судьба по следу шла за нами,
Как сумасшедший с бритвою в руке.

нужно почитать я любил его, а про воробьёв, даже очень зашло, невероятная картина, я такие стихи не пробовал писать, но может быть и стоит попробовать построить такую сцену, хотя так гениально не получиться...

Эльхан Ширинов   29.03.2018 00:20   Заявить о нарушении

Да,Неруда - супер, и ему повезло с переводчиками. Я имею в виду двух последних С.Гончаренко и П.Грушко. Когда-то у меня был целый фолиант их переводов. Увы, потерян. Назывался Место жительства - Земля. Сохранились его мемуары, Признаюсь, я жил. Увлекальнейшее чтиво. А попробовать стоит. Знаете, у меня есть один принцип. Говорят, под лежащий камень вода не течёт, но под нележащий она тоже может не потечь. Однако, не сдвигу камень, об этом никогда не узнаешь.

Феликс Гойхман   29.03.2018 11:44   Заявить о нарушении