Узник Гулага часть 1

Эти жуткие дни,
В чьих секундах боль и страданья,
Останутся всему вопреки
В памяти нашей молчаньем.

Сорок шестой. Узник Гулага.
И вот уже целый год
Я парень по кличке Йохан-бродяга,
Мотаю в Гулаге бесконечный свой срок.

На мне лицо старика,
В душе – одна лишь надежда.
В руках моих кирка,
На теле – больная одежда.

Крепко кирку сжав в руках
Я меж сотен других работяг
Пробиваю ущелье в толстенных горах.
Но раньше все было совсем не так.

Сорок первый. Я парень младой.
В руках держу автомат.
Мой фюрер стоит предо мной,
А я лишь покорный солдат.

Стоит на помосте он смирно.
С гордо поднятою головой.
Громкие речи его ювелирны.
Он уверенно правит всею толпой.

Он не похож на глупца,
И не запятнан мундир.
«Мы будем с тобой до конца;
Ты наш благой командир!»

Все собрались на вокзале.
Со мной мать и жена.
Командиры на поезд указали.
Все. Вот и настало время, пора!

Крепко родных обнимаю,
Небрежно бросаюсь в вагон.
Живым вернуться смогу ли? Не знаю…
Кажется мне, что это лишь сон.

Кричу: «мама, не плачьте,
Вернуться живым обещаю!
Вы слезы подальше припрячьте!»
И в серой толпе исчезаю.

Великий блицкриг свершился.
Словно зарытый во мгле
Я вышел из тьмы и в свет устремился.
И вот я на русской земле.

Я много успел повидать городов,
Пропитанных кровью людской:
Моих друзей и заклятых врагов.
Каждый из них был мне как родной.

И кроме мучительной боли
При расхожем столь типаже
Нами движут лишь сила воли
И пламя надежды в душе.

Но жаждет славной мести
Бесстрашный русский солдат.
Хоть тысячами тела их развесьте!
Их трупы к вам ночью в дверь постучат.

В глаза его на миг вы посмотрите!
И сразу же поймете, почему
Самый обычный русский воитель
Готов побеждать аж великую Тьму.

Вечером становится страшно.
Уже наступила зима.
А русская ночь довольно протяжна,
Весьма красива, но очень скромна.

Сижу на опушке леса.
Снежинки падают на грязное лицо.
И в качестве деликатеса
Пью я родное пивцо.

Делаю глоток, второй,
И слова вспоминаю я деда:
«И пусть на войне я был рядовой,
Моя цель свершилась – вендетта!»

Я видел, как невинные люди
Глотают смерть под пулеметным огнем.
И сам я зачинщик той жути.
Так что ж происходит в мире моем?!

Что со мной происходит? Никак не пойму…
А вдруг цель моя не вендетта?
И неужели лишь мне одному
Нужна без смертей победа?

Бросаю винтовку. Беру пистолет
И направляюсь к окопу.
В сердце поганом увидел просвет.
Осталось убить в душе своей злобу.

В сердце моем большая дыра.
Мне ты, друг мой, поверь.
Закрываю глаза. Настало время. Пора!
Приставляю к виску я Вальтер.

Кенигсберг, улица Славы, дом 41…
Давно я не видел свой дом,
Лежащий средь тихих равнин,
Поросший густым лесным мхом.

Меня вы, мама, простите.
Гертруда, моя любовь,
Из мира людского вы не уходите!
Придет ваше время – мы встретимся вновь.

Отчетливый звон русской речи
Вдруг прогремел словно гром,
И тут же в церквях погасли все свечи.
Русские ни за что не покинут свой дом!

Советский солдат. В руках мое спасенье.
Стоишь предо мною гордо.
Дай же мне одно лишь мгновенье,
И жизнь моя в миг будет стёрта.

Но дрогнула тут же рука мужика,
И был удостоен я жизни.
Он бросил винтовку, дал мне с кулака
И отомстил за Отчизну.

Что дальше было? Не помню.
Проснулся я в шахте, где царил полумрак.
Теперь мой дом – каменоломня.
Теперь мой дом – это Гулаг.

И кто бы ты ни был, мой господин,
И если читаешь ты это письмо:
Кенигсберг, улица Славы, дом 41…
Передай им, что теперь со мной все хорошо.