***

         

                Дождь был. Слякоть. Гололедица.
                Чувство грусти было. Сирости.
                Даже Малая Медведица
                В небе ежилась от сырости.

                На углу ажаны кутались
                В ихний плащ непромокаемый.
                Под ногами дети путались
                Вереницей нескончаемой.

                А за ними, все ценители,
                Все любители словесности,
                Шли их взрослые родители,
                Затоплявшие окрестности.

                И от площади Согласия
                До предместия парижского
                Шла такая катавасия,
                Песни, пляски Даргомыжского,

                Вихрь стихов, дыханье мистики,
                Трель сопрано соловьиного,
                Речи русской беллетристики,
                Пафос "Славы" Гречанинова,

                Да концерты, все с квартетами,
                С звуком говора московского,
                С декламацией, с балетами,
                С полной музыкой Чайковского,

                Что ажаны с пелеринками,
                Впав в великую прострацию,
                Позабыли вдруг дубинками
                И махать на эмиграцию.

                А кругом, с зонтами черными,
                В переулки хлынув узкие,
                Густо шли путями торными,
                Все валом валили русские.

                И чужая, одинокая,
                И ища противоядия,
                Башня Эйфеля высокая
                Рассылала всюду радио,

                Все будила в мире станции
                Звуком четким, как жемчужинка,
                Что Париж - столица Франции,
                А сама она француженка!..

                1937