Разве ты не отец мне

Разве ты не отец мне, протянутая рука,
опершаяся о стену бетонной башни?
Разве ты не мать мне, каков я пока –
дом любви, который слегка подкрашен?
Разве ты не сестра мне, не первородный грех
для чердачных надстроек и ржавой крыши?
Разве ты не брат мне, замазка прорех,
мутных мансардных окон вскочивший выше?

Разве я не отец себе, не подросток вам,
развратный мальчишка, беспутный зевака,
своё тело отдавший лету на срам?
Разве я не сестра, меня спасшая как-то?
Разве я не вы все в рассужденьи воды,
соль проглотившей и ставшей морем?
Разве я не ты в моей башне беды,
не крыша песочная над простором?

«Ты – всё это», - сказала она взасос,
«всё это», - он повторял до слёз.
Вразнос пошёл Авраам, он произнёс
и они все за ним то же самое рёвом гроз.
«Это я», - башня сказала вдали, -
«удару подверглась, сбившему крышу мне.
Ты видишь, засух пожар разбросал угли,
привиденье печальное море лижет в огне.»

Разве ты не отец мне на пожарищ песке?
«Ты царь над сестрой», - каркнул берег залива.
«Ты морской самоед на корабля куске,
в благородство играющий очень криво.»
Можно ли мне остаться домом любви?, - скажи,
горем дворцов распутных, зашедших случайно в гости?
«Дом любви», - был ответ, - «ты про запас держи,
лежи в гробу невидимкой, башней слоновой кости.»