Последние римляне

                И был Октябрь. Звонили телефоны.
                Имел хожденье русский пневматик.
                И был билет. И ставка на мильоны.
                И жизнь была. И рюмка. И шашлык.

                И, несмотря на массу осложнений,
                На полный мрак, на кризис мировой,
                Какое-то беспутство или гений
                Спасали нас от бездны роковой.

                А между тем под сланцами, под мглистым
                Покровом глыб, безумьем обуян,
                Уже дышал дыханием нечистым,
                Уже пылал и пенился вулкан.

                И желт был дым в фарватерах, в воронках...
                И, помолясь безжалостным богам,
                Вставал монгол и шел на плоскодонках
                От устьев рек к безвестным берегам.

                Из тундр пешком спешили алеуты,
                И пел шаман в убийственной тоске.
                И вел киргиз худой и необутый,
                Киргизский вождь в коровьем башлыке.

                И шум стоял во всем авиахиме,
                И горизонт был сумрачен и хмур,
                И говорил словами, и плохими,
                Какой-то тип, оратор и манчжур.

                События шли стремительно и быстро,
                Гремела сталь, и цокал пулемет,
                Во всей Европе не было министра,
                Который спал бы ночи напролет...

                А мы, глупцы, переводили стрелку,
                Платили тэрм, писали пневматик
                И покупали кошку или белку,-
                Для жен. Для шуб. На женский воротник...

                1933