Афродита

Баллада

На берегу морском я спал
И слышал как за валом вал
О скалы бился и, дробясь,
Бежал о камни, озвенясь.
В меня вошёл могучий гул.
И где б с тех пор я не уснул
Звучал он, звуки дня смирив
Как романтический призыв.

Издалека приехал вновь
Туда, где странная любовь
Морских стихий в меня вошла,
Куда таинственно влекла.
Я лёг как прежде на песок
И теплоты приятный ток
В забвенье думы погрузил,
Но сон мне веки не смежил.

И вдруг я вижу как волной
Вся освещённая луной
Нагая девушка плывёт
В объятьях изумрудных вод.
Как  ночь черна её коса,
Как море влажные глаза,
Но искры быстрые горят,
Когда она поднимет взгляд.

В сияньи призрачной луны,
Взрывая жемчуг из волны,
Она на берег тихо шла
Как лебедь царственно бела.
Богиня древняя лицом!
Каким искуснейшим резцом
Был сделан гордый силуэт
Как мрамор отразивший свет.

Кружился вихрь у самых ног,
Дробился жемчуг о песок,
Светились волны в чёрной мгле
И взвилось пламя на скале,
И звёзды спрятались в тени,
И неба замерли огни,
Когда воздушна и светла
Ко мне, волшебная, сошла.

«Полна благоухания
Любовная стихия,
Нездешнего дыхания
В свидания ночные...
Неясного признания
Томительные звуки
И медлят прикасания
Невидимые руки.

На зов не омрачающий,
Прекрасный, но таинственный
Приехал ты, скучающий
Избранник мой единственный.
Лишь запад догорающий
Под сводами небесными
Оденет шлейф сверкающий,
Глубины станут тесными.

И воды омрачённые
Моей печалью страстною
Поднимут изумлённые
Мою ладью прекрасную.
Надолго разлучённые
Пройдём порог сердечности
И умиротворённые
Забудем мы о вечности.

Под сенью очарованной,
В ночь звёздно – бархатистую
Мелодией взволнованной
Я пела грусть струистую.
Оцепененьем скованный
Не слышал берег пение
И месяц заколдованный
Укрылся в отдалении.

И звёзды мирно спящие
Не тронуты волнением
И люди уходящие
Полны другим смущением.
Магнолии скорбящие
Стоят в оцепенении
И звуки восходящие
В забвении, в забвении.

О, сердце неуёмное!
Как божество прекрасное
Пронзаешь горе тёмное
И даришь счастье ясное.
Так под скалой огромною
Ты спал как озарение.
Забилось сердце томное,
В тебе найдя спасение.

Струились звёзды волнами,
Ночь ароматом веяла
Словами счастья полными
Твой сон смутить не смеяла.
И с ласками безмолвными
Я над тобой склонилася
И под скалами чёрными
Впервые сном забылася.

О, счастье быстротечное!
Ушёл ты без прощания
За горы бесконечные,
За годы ожидания.
И радости сердечные
Угасли как мерцание,
Как звёздочки беспечные
Лишь дня взойдёт сияние.

Но словно песнь далёкая
Звучала радость тайная,
Ликующе высокая,
Как сон, необычайная.
Была ль я одинокая?
В душе красноречивая
Жила мечта глубокая
И я была счастливая.

Исполнена волнения
Твоя душа направила
Мне песню вдохновения,
Где эту встречу славила.
Не знают облегчения
Порывы бурь мятежные,
Не знают огорчения
Одни лишь ласки нежные».

«Видал ли молний резкий луч
Меж чёрных и гремучих туч?
Так озарилось всё во мне
В мгновенном блеске и огне.
И я безумием дышал,
Я шёл за ней куда – не знал.
В тот миг мне было всё равно –
На небо иль морское дно.

Мы шли средь дивной красоты.
Из струй сплеталися мосты,
Рубинов пламенный венец
Жемчужный украшал дворец.
Казалось, он прозрачный был,
Казалось, это свет застыл.
Мой взор он властно приковал,
В себя унёс и поглощал.

И в утончённой глубине
Переливались краски мне.
Светились звёзды и цветы
Неповторимой красоты
Чуть колыхались и горя,
Мерцали сгустки янтаря
И пламенел лазурный лист
И загорался аметист.

Но вот прекрасна и ясна
Богиня ласкового сна
Чуть озарилась в глубине,
Волшебно улыбнулась мне.
И светлый мрак над ней скользил,
Окутал дымкою и скрыл.
Но лишь улыбка так светла
Всё излучалась и цвела.

И вздох глубокий прозвучал!
Как он манил и призывал,
И не могла душа снести
Её печального «прости!»
И как безумец как слепец
Я к ней стремился во дворец.
И в безутешной тишине
Слова любви звучали мне.

В туманной неге забытья
Виденью шёл навстречу я.
Но девы омрачённый взор
Остановил меня в упор.
Печальный звук, тревожный стон...
Мелькнула тень среди колонн...
Но дева  руки подняла
И тени мимо отвела.

И я, пристыженный беглец,
Оставил позади дворец
И молча шёл среди дубрав
Неизмеримо гибких трав.
И грустно, грустно было мне
Самим с собой наедине.
Звучаньем нежила струна,
Как трепет уст, как ласки сна.

Но страшный вдруг раздался гром.
И всколыхнулось всё кругом.
Метнулись шустрые бычки.
За камни спрятались рачки.
Поникли травы, блеск угас.
Всё помертвело! Чёрный глаз
Меня пронзительно светил
И я в бесчувствии застыл.

Кальмар ужасный надо мной
Навис громадною стеной.
На нём слепцами окружён
Сидел могучий Посейдон
И целил мне трезубец в грудь
И к бегству преграждали путь
Как беспощадный караул
Когорта голубых акул.

Но дева встала предо мной
И властно повела рукой.
И старец вдруг осел и сник,
Убрал трезубец в тот же миг
И как – то глухо застонал,
Стал вдруг бледнее и пропал.
Но долго я идти не мог –
Так напугал подводный бог.

Но дальше вместе мы пошли.
И город вижу я вдали.
Глубокий ров, высокий вал
Его стеною окружал.
Руины серые дворцов,
Ряды нестройные домов
Теснились вниз и по холмам.
А надо всем–прекрасный храм.

Он весь над городом царил.
Он словно в небесах парил
Лучистый мрамор блеск впитал,
К себе он взоры привлекал
И гармоничной красотой
Давал и радость и покой.
Он словно дух в себе носил
Величия и вечных сил.

Неповторимый гордый вид!
Но сердце трепетно болит,
Руины видя пред собой.
Лишь храм немеркнущей красой
Как бы улыбкою любви
Смягчал волнения мои
И строгой поступью колонн
О мужестве напомнил он.

«Смотри, смотри на это разрушенье
Прекрасного и древнего творенья,
На памятник далёких дней.
Смотри как здесь пустынно и безлюдно!
Так много лет прошло, но как привыкнуть трудно
К забвенью, пустоте, безмолвию теней,
Не слыша имени, ни ласкового слова
Былое вспоминать всё снова, снова, снова.

А было время так прекрасно!
Неомрачённым торжеством
Земля и небо было ясно,
Весь мир, обласканный теплом.
Здесь жил народ неутомимый!
В порыве искренней любви
Богине доброй и любимой
Таланты преподнёс свои.

Я, Афродита! Мне воздвигнут
Над городом парящий храм.
Здесь высший смысл людьми постигнут!
Здесь всё несли к моим ногам.
Здесь без лукавства и пристрастья
Любовь владычицей была.
Здесь знали все минуты счастья,
И никогда не знали зла.

И я царила средь влюблённых!
Я наделяла красотой
И сединою убелённых,
И изувеченных войной.
Здесь чувств не знали безответных.
Свободной волею любви
Я направляла чувств ответных
Неутолённые огни.

Но Посейдон, старик безмолвный
Вдруг воззарился на меня
И бросил он седые волны
В порывах бури и огня.
И город пал и раздробились
Дома, дворцы и стены в прах
И волны яростные бились
В моих бестрепетных ногах.

Он предложил мне мир подводный,
Себя, сокровища свои.
Но мокрый и такой холодный
Он не пригоден для любви.
Его я просто осмеяла.
Бесясь от злости, он уплыл,
Лишь бездна глухо задрожала
И берег в море уходил.

В плену, в уныньи одиноком
Текли года, текли века
Под неусыпным злобным оком
Лишь водяного старика.
Бессмертье стало мне страданьем!
Хотелось жить иль умереть.
Как смертные, одним дыханьем,
Единым пламенем сгореть.

Теснились пенные просторы,
Луна сияла с вышины
И вознеслись высоко горы
Полупрозрачной белизны.
Любимый! Как я призывала
Тебя в ту ночь и под скалой
Тебя как счастье увидала,
Объятым ласковою мглой.

Как я склонилась, как роптала
На сон неомрачённый твой.
Какие я слова шептала
В час невозвратный, в час ночной.
О, ты запомнил эти звуки!
Навстречу радостной судьбе
Они в томительной разлуке
Звучали трепетно тебе.

И вновь ты здесь! В мои объятья
Приди с открытою душой.
Сорви, сорви покровы платья,
Нас храм зовёт , иди за мной!
Бессмертной радости волненья,
Волшебство тайн и красоты
Поймёшь в восторге изумленья
Единственный из смертных ты!

Ты не узнаешь пресыщенья
Давно отцветшей красотой
И вечно первое волненье
Познаешь каждый раз со мной.
Мои истомленные очи,
Огонь, разлитый на устах
Всецело страсть безумно точит
И нетерпение и страх.

Ведь счастье временно и хрупко
И вот уж гибнет на глазах,
Как утончённая скорлупка
В разбушевавшихся волнах.
Теперь я знаю тяжесть муки
И радость вечного добра.
Ты слышишь гимны? Эти звуки
Зовут, любимый, нас пора».

И под магическою сенью
Её опущенных ресниц
Взрывался и огнём и тенью
Призыв бушующих зарниц.
И я упал в её объятья!
Но ослепительной стеной,
Взрывая стоны и проклятья,
Поднялось море надо мной.

Вал закружил. И всё пропало.
Лежал я мокрый на песке
А море грозное стонало
И загоралось вдалеке.
И как смертельное дерзанье
Рой молний небосвод взрывал,
Безумной силою страданья
Немые скалы потрясал.

И я ушёл в ту ночь от моря.
Меня пугала мощь его.
Нечеловеческое горе
Ему не стоит ничего.
Днём на мерцающие воды
С немою грустью я смотрю,
Ищу таинственные своды
И сердцем тайно говорю.