Про белого бычка

                Мы будем каяться пятнадцать лет подряд.
                С остервенением. С упорным сладострастьем.
                Мы разведем такой чернильный яд
                И будем льстить с таким подобострастьем
                Державному Хозяину Земли,
                Как говорит крылатое реченье,
                Что нас самих, распластанных в пыли,
                Стошнит и даже вырвет в заключенье.
                Мы станем чистить, строить и тесать.
                И сыпать рожь в прохладный зев амбаров.
                Славянской вязью вывески писать
                И вожделеть кипящих самоваров.
                Мы будем ненавидеть Кременчуг
                За то, что в нем не собиралось вече.
                Нам станет чужд и неприятен юг
                За южные неправильности речи.
                Зато какой-нибудь Валдай или Торжок
                Внушат немалые восторги драматургам.
                И умилит нас каждый пирожок
                В Клину, между Москвой и Петербургом.
                Так протекут и так пройдут года:
                Корявый зуб поддерживает пломба.
                Наступит мир. И только иногда
                Взорвется освежающая бомба.
                Потом опять увязнет ноготок.
                И станет скучен самовар московский.
                И лихача, ватрушку и Восток
                Нежданно выбранит Димитрий Мережковский.
                Потом... О, Господи, Ты только вездесущ
                И волен надо всем преображеньем!
                Но, чую, вновь от беловежских пущ
                Пойдет начало с прежним продолженьем.
                И вкруг оси опишет новый круг
                История, бездарная, как бублик.
                И вновь на линии Вапнярка-Кременчуг
                Возникнет до семнадцати республик.
                И чье-то право обрести в борьбе
                Конгресс Труда попробует в Одессе.
                Тогда, о, Господи, возьми меня к Себе,
                Чтоб мне не быть на трудовом конгрессе!

                1920