Вещества

Подход был расположен на вершине, между двух колонн
Оттуда можно было видеть автокатастрофу
Таблетку он стаканом размолол
И мы ноздрями разделили ее ровно
Ты сел на белый, греческий балкон
Лера закинула туда истоптанные туфли
Соседи принимали ванну в розовой воде
Ты кашлял, лежа на полу
Рассветом никогда мы не были довольны
Он обнажал в нас то, что мы скрывали ночью
И хорошо, что шторы были плотны
И плоть была такой же темной
Как душной ночью мы пошли купаться
И воды смыли холодом эффект от дымного дурмана
Который незадолго все мы разделили
На третьем этаже отеля, который мы обжили
У африканцев в переулке
Или у русских в баре “Vodka”
Мы брали все, что было можно
курить,
Глотать и нюхать,
Мы обходили стороной иголки
Нас окружали пальмы и туристы пожилые
Блуждавшие по набережной мимо
Кофейных столиков, где мы в очках черных сидели
Одевшись в белую одежду, кроме Леры
Она носила красное
Мы сильно похудели
Но в чем-то стали больше
От жизни среди двухэтажных белых зданий
Арабов небольшого роста,
И оттого что уносились в воздух
Так высоко, как могут только молодые
И дети, которыми мы, в общем то, и были
Но все-таки спокойней, чем typical young Russian tourist
Тише и медленней, за что и нравились владельцу нашего отеля
Он угощал нас собственным вином
В ту ночь мы перебрали с DXM’ом
Катя пол дня не чувствовала ног
Втыкала в них английские булавки и смеялась
Я в дымной полудреме пребывал
Сухой рассвет опять резал глаза
Лера купалась
И если правила и были, то они были просты
Мы ни к чему не привыкали
И как перчатки мы меняли вещества
Когда они себе нас подчиняли

Однажды Бог меня призвал к себе, и я уехал
Оставив белые кровати с голыми друзьями
Потом, на родине, меня порвали волки
Теперь здесь нету ни друзей, ни Бога
Остались только кирпичи, кошмары и машины
Настенные часы, работа и желание уехать из россии