давайте их спарим!

прыгунья толстая и смешная
глотала вино из бокала,
вылизывая щеки соседу
дураку и нахалу.

смеялись над нею другие,
и шепоток, как рой мух
слетелся ко мне, Повелителю,
который для них, как пастух.

вынесла приговор. я задумок полна
изощренных, разнообразных
что делать с двумя молодыми
безыгольчатыми дикобразами.

давайте их спарим! и взор мой ученый
вцепился в край белых трусов,
рисунком детским клейменных
вздувшихся парусом.
ноги и руки как мачты,
сужены к низу, колонны наоборот,
а пальцы — кривые запчасти,
суженый ими подперт.

в дыму, нервозно потея,
смеялась я пуще всех,
голодных до знатной потехи
ждал громкий успех

в деле, жертвы раздеты,
лежали под люстрой пьяны
как на курорте летом
выкидыши весны.

в момент как за горло душили,
рвали ей губы с садизмом,
соски утопали в зажимах —
я сверху смотрела с харизмой,
луч психо рассеялся в
сердца одуревших от песен,
кто в реальности только на "вы".
смущенные эпитептики,
уроды своих времен.
нас, представителей этики,
бесконечной длины коридор.

жар-птицей из сказок известных
кружусь по кольцу эйфории,
на крюках прыгунью повесив,
раздвинув ей ноги пошире.