***

Капли дождя размывали шире
Дорогу под номером тридцать восемь.
Ему сегодня двадцать четыре –
И это его последняя осень.

Дорога была каменистой, неровной.
Колёса стучали небрежно по ней
Как же могу я быть хладнокровной?
Время летит всё быстрей и быстрей…

Слышен был смех, виден блеск фотовспышки.
Мы бежали, кричали, дышали… брели.
Мы не давали себе передышки
И по дороге петляющей шли.

Ночью под звёздными сводами неба
Искры костра согревали нам чай.
И философской о жизни беседой
Мы прикрывали немую печаль.

Он обводил своим взглядом безмолвно
Лица, дрожавшие в тенях огня.
И между шуток невинных смущённо,
Тихо сказал: «Отпустите меня».

Дорога казалась всё вязче и шире,
Размытая ливнем непролитых слёз.
Мы медленно шли, мы меньше шутили
В раздумьях о странной коварности грёз.

И наконец мы достигли той цели,
К которой брели, невзирая на боль.
Каждый по-своему – перетерпели.
Скоро будет доиграна роль.

Слышен шум волн, омывающих скалы,
Шум, беспрестанно ласкающий слух.
Нету дороги: кончились шпалы,
Сорваны рельсы. Воздух так глух…

Так тяжело делать вдох, затем выдох…
Словно затянуты путы ремня.
Невыносимо в глазах его видеть
Тихую просьбу: «Помни меня».

Но как же больно становится где-то
В сердце моём лишь от одного:
Губы, не ждущие боле ответа,
От боли скривившиеся у него.

И наступает прохладное утро.
Солнце уже не горит в небесах.
На берегу мы сидим в тонких куртках,
Мелкая соль у него в волосах.

Мы не простились. Холодное море
Отняло эту молитву у нас.
Всё. Теперь всё. Теперь всё наше горе
В быстрых волнах. Словно мир вдруг погас…

Только горят выжигающим пламенем
В памяти жуткие эти слова.
Те, что глазами бездонными сказаны
Ныне спокойно: «Отпустите меня».