Мои учителя

        И была она что-то особенное… Старенькое, сухонькое, сутуловатое создание,  именуемое Ревеккой Львовной. Не следует заблуждаться по поводу ее внешности, это был суровый, требовательный и крайне неуступчивый человек. Наверное предметы,  бывшие для нее альфою и омегою, немало поработали над ее характером. Математик... Причем, на мой сегодняшний взгляд, отличный математик,преподаваатель старой школы, нечто от земского учителя. Драла с нас три шкуры, никаких послаблений. Шли на ее уроки с трепетом в ногах...
        Были у Ревекки Львовны любимцы, среди них тщетно искать мою фамилию. Надо признать, туговато давались ее предметы. Особенно досаждали алгебра и геометрия. Чуть успешнее шла тригонометрия.  Почему она выбивалась из общего строя, до сих пор не пойму.
      ...Как только открывалась дверь, и через порог появлялась нога учительницы, довольно громким голосом назывались имена учеников, призванных срочно явиться к доске.
       - Вот, вот и вот,- костлявым пальцем указывались в сборнике номера задач  для их решения на доске.  Затем начинались  «издевательства» над присутствующими. Конкретным именам задавались каверзные вопросы, зачитывалась теорема с требованием найти в ней специально допущенную ошибку и т.д.
     -  Духин, подойдите ко мне и покажите домашнее задание,- бралась тетрадь и скрупулезно  просматривалось домашнее творение, при этом требовалось   пояснить динамику развития алгебраических уравнений. Какая динамика! Все эти уравнения судорожно переписывались накануне урока из тетради Юрки Гарифуллина, моего  близкого друга. Сопровождаемый безапелляционной сентенцией я отправлялся за парту. 
         Живя в замкнутом мире домашнего одиночества, Ревекка Львовна  «дичала»,   становилась неоправданно строгой, а порой и суровой к миру шумной школьной молодости. Но почему-то мне хочется ее защитить,- иногда учительница позволяла себе быть иной.
           В памяти сохранился эпизод, когда во главе с Ревеккой Львовной наш класс совершил экскурсию на речку Аягузку для учебной рекогносцировки ее берегов. С собой взяли    инструменты для произведения необходимых расчетов. Было много шума, бестолковщины, но самое главное – мы увидели совершенно другой  нашу строгую и недоступную учительницу. Ревекка Львовна расцвела, она улыбалась, она шутила, она позволяла нам дурачиться, да и сама была непрочь погрузиться в атмосферу свободного общения с молодыми людьми.  Как мы все были поражены ее преображением, как мы искренне влюбились в новый образ!
             Нас удивляли   авторучки, которыми Ревекка Львовна заполняла классный журнал. Откуда она их брала, ведь в то время они ни у кого не встречались, мы даже не знали их устройства. Между тем, ручки периодически ею обновлялись.
        Учительница «дотянула» нас до выпуска; что с ней позднее стало, мне не ведомо.  Сохранился ее образ на фотографии нашего 9-го класса «б» (1953г.)
        То, что    по прошествии более шестидесяти лет я еще   кое-что помню из математики, - это конечно же результат упорных стараний нашей старенькой математички.
      ...Учительствовал в нашем классе молодой еврей (сейчас и фамилию-то не вспомню: то ли Шифман, а может быть Шлифман, или Шлиман, - что-то вроде этого).  Вел логику и психологию.  Первая мне была более по душе – живая, творческая наука. Преподавание было классным, творческим, по крайней мере не отвлеченным, а наглядным и развивающим мыслительные возможности. Сам преподаватель  являл собой фигуру импозантную, высокую, массивную, с широкими плечами, рыжеватыми волосами, даже как-то внешне  не вязавшуюся с такими «хрупкими» предметами, особенно с логикой, требующей тонкого и изящного анализа .
       Однажды я пришел в школу в пиджаке от костюма темно - голубого цвета, доставшегося отцу за какую-то выполненную им работу. Пиджак был великоват и на моей тощей фигуре смотрелся как-то очень даже не элегантно. Идет урок логики, и вот учитель бросает свой взгляд на меня. Подходит к парте, наклоняется надо мной,   обходит парту с другой стороны и вновь пристальный взгляд на костюм. Затем, нагнувшись над ухом, спрашивает:
      -  Тебе это нравится?
      -  Нравится, красивый…
      Учитель хмыкнул и произнес при притихшем классе:
       -  Ну и вкусы…- Отошел к столу, и более его мой пиджак не интересовал.
      После получения аттестата я приехал в Алма-Ату поступать в институт и как-то случайно на вокзале встретил нашего логико-психолога. Он остановил меня и поинтересовался,  куда я решил поступать. Узнав, что в педагогический им. Абая, учитель только и сказазал:
      - Это еще зачем вам-то туда…  Махнул рукой и направился по своим делам. Больше мы с ним никогда не встречались.
        Я вот часто вспоминаю последнюю реплику, а, может быть, он  был прав?