Почта... воспоминания из далекого детства. продолж

   В субботу на почте был короткий день, работали до двух часов дня и все это время там царило радостное предвкушение в ожидании выходного дня. Заходили сельчане, отправляли поздравительные телеграммы, открытки, покупали впрок конверты, заказывали по каталогам "товары почтой"- это были часы, будильники, "ходики с кукушкой" на стену, даже картины и посуда. Народ потихоньку выбирался из послевоенной нищеты и появились уже свои щеголи в селе, да и интеллигенция задавала тон и диктовала моду.

  По почте выписывалось много журналов и книг, которые получали школьная и сельская библиотеки. У начальницы был строгий "план", который она должна была выполнить обязательно и если чего-то не хватало до плана,то выписывала на себя, за свои деньги. Поэтому у нас дома всегда было много различных газет и журналов. Все это немедленно прочитывалось по мере поступления.

  Я помню эти зимние субботние вечера. Почтовый возчик Владимир Ильич Лобачев, по- уличному- Ленин, приезжал из района часам к пяти вечера, почта уже была закрыта и все содержимое саней сгружалось у нас дома , в холодной пристройке.
Мешки с письмами, газетами, журналами. Бандероли и посылки. Невероятная радость и удача! Дети просматривали адреса посылок, узнавали , где эти таинственные города и что там может лежать. Строились различные догадки. Изредка посылка приходила с Самарканда нашей соседке, тете Анюте и мы знали, что там урюк и киш- миш. Значит в понедельник надо пойти к тете , которая не вставала из- за болезни и предложить постирать носки дяде Ване, или вышитые полотенца. После стирки тетя Анюта торжественно запускала руку под подушку и извлекала оттуда горсть изюма и горсть урюка, высыпала нам в подол платья и начиналось пиршество. А еще она мне читала сказки Пушкина и в свои пять лет я их знала наизусть. Хотелось читать самой и почтальон тетя Груша по газетным заголовкам научила меня очень быстро читать.

  И вот субботним вечером начиналась канючка:" Мам, открой мешок с журналами, ну мам?!"
  К хору детей подключался папа. Ему отказать было нельзя, он не читал, он глотал всю информацию , причем запоминал на всю жизнь. Да еще по утрам, пока мама стряпала обед в печи и пекла на завтрак оладушки, он читал ей вслух книги, газеты, журналы.

  Мама под натиском сдавалась, мешок торжественно вносился, распаковывался и начиналось интеллектуальное пиршество. Младшей" Веселые картинки", средней- "Мурзилка", старшей-"Костер и Пионер", папе-" Роман-газета". А маме заботы, чтобы не помяли, не заслюнявили углы не дай Бог.

  Читали под лампой-десятилинейкой, заправляемой керосином. Электричество пришло в село гораздо позднее, уже когда я училась в третьем классе.
В воскресенье после обеда отбиралась вся пресса, кроме личной, все упаковывалось и в понедельник утром возчик Ильич увозил мешки на почту.

  Еще мама вела таинственную кассу, с которой иногда даже были связаны ее слезы.
Деньги в кассу поступали и с почты и с сельского магазина от заведующей тети Шуры Шатиловой. В конце месяца мама проводила свод кассы и тогда приносились домой мешки с тяжелой мелочью, высыпались на стол и начиналась трудная работа. Надо было все монетки разобрать по номиналу, расставить в " солдатики " по столу в определенном порядке и колличестве. Мама считала"солдатиков", гремела счетами и если с первого раза касса сходилась- это было счастье. Она смеялась и хвалила нас. Если не хватало двух- трех копеек, то мама открывала свой кошелек и клала их в стопки. А вот если оставалась одна лишняя копейка, то тут и слезами иногда заканчивалось дело. Начиналась новая проверка" солдатиков", мама смотрела в таинственные накладные и ведомости и все считала и считала, пока не находила, откуда выскочила эта копейка. К полночи все находилось, денежки торжественно ссыпались в мешочки, подписывались, увязывались и опечатывались в инкассаторскую сумку. Все. Можно было идти спать. Мы же мамины помощницы! Позднее две мои сестры- Ира и Оля стали почтовыми работниками и отдали много лет своей жизни этому труду. И тоже считали кассу.