Чужая зима. Камышинский цикл

 
Чужая, непонятная зима
в камышинской степи случилась ныне, 
я видела полей пустые закрома,
оврагов удивленные кувшины -
в них стенки мокрые, и глина дна видна,
 обезображена земля,
куски железа ржавого и шины
торчат из тела склона, словно
обломки панцирей, и шлемов,
 и гоплонов,
Как будто бы с ахейцами война,
 и Троя ровная, вода стоит в окопах,
да, странною была эта зима, 
как одинокая жена, как Пенелопа –
в тумане, в тупике, она
спасительного выхода искала,
днем тонко-тонко ткала полотно,
а ночью  распускала, что наткала. 
И делалось угрюмо и темно,
безвидно, неустроенно и сыро,
бесформенным туманом за окном,
первичным, как до сотворенья мира,
земля вода и воздух - все казалось,
как будто,
еще рука Творца их не касалась,
не знало время, что такое сутки.
Я уезжала. Защемило душу
на грейдере саратовском, в попутке.
Чуть - чуть заснежены
в ложбинах Горы -Уши,
сухие дудки по краям торчат,
они гудят, таинственен их чат,
а Лоб - Гора белеет на вершине,
там звездочка видна посередине.
 
Стекло кабины взялся протирать
водитель.С Вологды он был
 и звался Кольша,       
с дороги мать ко мне тянула руки,
но так и не смогла меня обнять
тогда. И никогда уж больше.
С той разлуки
мне не вернуться, некуда, домой.               

Продали дом уже другой зимой.