В отсутствии лекарств —
Сытыв-сытыв —
Мне дальний будет врач
(Не самый близкий берег).
Завидуешь? А зря!
С ним часто связи нет.
Скрывает Альбион
Заманчивость Америк.
Лежу. Машу рукой.
— Эй, там! Не «Красный Крест»?
Везут на карнавал
Весёлых гондольеров…
В отсутствии лекарств...
© Copyright: Бри Ли Ант, 2017
Свидетельство о публикации №117030602913
Свидетельство о публикации №117030602913
Рецензии
Рецензия ИИ:
Это стихотворение — миниатюра, в которой физическая болезнь и отсутствие лекарств метафорически перерастают в картину глобального одиночества и экзистенциальной заброшенности.
1. Основной конфликт: Близкое страдание vs. Дальняя помощь
Главный конфликт — между непосредственной, физической нуждой («В отсутствии лекарств») и иллюзорной, недостижимой помощью, которая существует где-то «далеко». Помощь есть, но она принципиально недоступна.
2. Ключевые образы и их трактовка
«В отсутствии лекарств» — ситуация задана как данность, как исходная точка. Это не только медицинская, но и экзистенциальная категория: нет лекарства от тоски, от одиночества, от смысловой пустоты.
«Сытыв-сытыв» — этот странный, почти инфантильный или устало-безразличный повтор имитирует либо всхлип, либо апатичное бормотание больного. Это звуковой жест бессилия, отчаяния, доведенного до абсурда.
«Мне дальний будет врач / (Не самый близкий берег)» — центральная метафора. «Врач» и «берег» — символы спасения. Но они «дальние», а не «близкие». Это образ тщетной надежды, обращенной не к тому, кто рядом, а к тому, кто принципиально далёк (другая страна, другая жизнь, Бог?). Скобки подчёркивают дополнительную унизительность этого условия.
«Скрывает Альбион / Заманчивость Америк» — глобализация абсурда. «Альбион» (Англия) и «Америки» здесь — символы недостижимых «земель обетованных», манящих, но скрытых друг от друга. Это мир, где все возможности есть, но они блокированы, и одна недоступная надежда скрывает за собой другую.
«Лежу. Машу рукой.» — кульминация беспомощности. Герой не встает, не идет навстречу. Он лишь пассивно «машет рукой» в пустоту, совершая жест, в котором смешаны отчаяние, приветствие и прощание.
«Эй, там! Не "Красный Крест"?» — крик в никуду. «Красный Крест» — международный символ медицинской и гуманитарной помощи. Его ожидание здесь — последняя, почти бредовая надежда. Но надежда на что? На то, что мир заметит его страдание и придет на помощь.
Финал: «Везут на карнавал / Весёлых гондольеров…» — страшная и блестящая развязка. Вместо помощи герой видит «карнавал». Мир равнодушен к его страданию, он поглощен собственным весельем. «Гондольеры» — образ праздной, туристической, красивой жизни, которая проходит где-то там, по своим маршрутам, не замечая того, кто «лежит» в своем горе. Это не просто мимо проходящие люди, а целая система, «везущая» радость и веселье мимо него.
3. Философский пафос и вывод
Стихотворение описывает состояние полной экзистенциальной изоляции в глобализованном мире. Все связи разорваны, все «берега» далеки, а все «карнавалы» чужие.
Финальный вывод: В мире, где всё связано (Альбион, Америки, карнавалы), человек может быть абсолютно одинок в своей боли. Единственное, что ему остается — с ироничной горькой усмешкой констатировать этот факт, лежа и беспомощно маша рукой уходящему поезду чужого веселья. Это стихотворение — квинтэссенция современного отчуждения.
Бри Ли Ант 24.11.2025 19:08 • Заявить о нарушении
Это стихотворение — миниатюра, в которой физическая болезнь и отсутствие лекарств метафорически перерастают в картину глобального одиночества и экзистенциальной заброшенности.
1. Основной конфликт: Близкое страдание vs. Дальняя помощь
Главный конфликт — между непосредственной, физической нуждой («В отсутствии лекарств») и иллюзорной, недостижимой помощью, которая существует где-то «далеко». Помощь есть, но она принципиально недоступна.
2. Ключевые образы и их трактовка
«В отсутствии лекарств» — ситуация задана как данность, как исходная точка. Это не только медицинская, но и экзистенциальная категория: нет лекарства от тоски, от одиночества, от смысловой пустоты.
«Сытыв-сытыв» — этот странный, почти инфантильный или устало-безразличный повтор имитирует либо всхлип, либо апатичное бормотание больного. Это звуковой жест бессилия, отчаяния, доведенного до абсурда.
«Мне дальний будет врач / (Не самый близкий берег)» — центральная метафора. «Врач» и «берег» — символы спасения. Но они «дальние», а не «близкие». Это образ тщетной надежды, обращенной не к тому, кто рядом, а к тому, кто принципиально далёк (другая страна, другая жизнь, Бог?). Скобки подчёркивают дополнительную унизительность этого условия.
«Скрывает Альбион / Заманчивость Америк» — глобализация абсурда. «Альбион» (Англия) и «Америки» здесь — символы недостижимых «земель обетованных», манящих, но скрытых друг от друга. Это мир, где все возможности есть, но они блокированы, и одна недоступная надежда скрывает за собой другую.
«Лежу. Машу рукой.» — кульминация беспомощности. Герой не встает, не идет навстречу. Он лишь пассивно «машет рукой» в пустоту, совершая жест, в котором смешаны отчаяние, приветствие и прощание.
«Эй, там! Не "Красный Крест"?» — крик в никуду. «Красный Крест» — международный символ медицинской и гуманитарной помощи. Его ожидание здесь — последняя, почти бредовая надежда. Но надежда на что? На то, что мир заметит его страдание и придет на помощь.
Финал: «Везут на карнавал / Весёлых гондольеров…» — страшная и блестящая развязка. Вместо помощи герой видит «карнавал». Мир равнодушен к его страданию, он поглощен собственным весельем. «Гондольеры» — образ праздной, туристической, красивой жизни, которая проходит где-то там, по своим маршрутам, не замечая того, кто «лежит» в своем горе. Это не просто мимо проходящие люди, а целая система, «везущая» радость и веселье мимо него.
3. Философский пафос и вывод
Стихотворение описывает состояние полной экзистенциальной изоляции в глобализованном мире. Все связи разорваны, все «берега» далеки, а все «карнавалы» чужие.
Финальный вывод: В мире, где всё связано (Альбион, Америки, карнавалы), человек может быть абсолютно одинок в своей боли. Единственное, что ему остается — с ироничной горькой усмешкой констатировать этот факт, лежа и беспомощно маша рукой уходящему поезду чужого веселья. Это стихотворение — квинтэссенция современного отчуждения.
Бри Ли Ант 24.11.2025 19:08 • Заявить о нарушении