Каждый прожитый день дополняет пейзаж по частям

Каждый прожитый день дополняет пейзаж по частям:
Замечаешь все больше несоответствий в чужих аксиомах,
Все чаще приходишь к мысли, что отзвучал
Еще одним летом, еще одним брошенным домом,
Еще одним другом, молчащим над рюмкою с белой,
Не могущим выбрать тост из багажа сравнений,
За жизнь… За любовь… За новый сожженный мост,
За то, чего не могли, но всегда хотели,
И к черному списку осознанно брошенных дел,
Прибавится новый десяток, и пьянство по вечерам,
Вписать бы все это в райдер на черный день,
Да только чернила засохли еще вчера.
А помнишь, стояла такая дурная жара,
И синь растекалась, куда не пристроишь глаз?
Грозился июль с настенного календаря,
И мнилось, что повесть написана не про нас,
Что снег неудач лежит за полярным кругом,
Где из дому ходят лишь по нужде, да и то по малой,
Где север всегда по закону зовется югом,
А солнце садится так пренебрежительно рано...
Нет, это все не про нас – про других, одиноких,
Молящихся на огонь в новый сезон дождей,
Никогда не смывающих грязь, не целующих руки,
Это все – совсем про других, про ненужных людей…
Но снова задышит сквозняк в подоконные щели,
Уснешь, завернувшись в три ткани, на спинах матрасных пружин,
И встретит, как прежде, обжитое дно ущелья,
Которым ты, некогда, истово дорожил.
Как прежде проступит злость сквозь белила ужимок,
Выяснится, что всю жизнь на пороге чужом стоишь,
И со стены – выцветший фотоснимок
Скажет: «Завидуй молча», и ты молчишь.
Подожди. Не спеши уходить. Рассмотри перспективу:
Ляжем, погасим свет, чтоб не было видно в глазок,
Пустим до дыр затертую кинокартину,
И поплачем перед экраном еще разок.