Сновидение

Я была крохой. Нелепой такой, несмышлёной

и будто бы только проснувшейся. Зёв мне растягивал рот,

но как-то совсем не по-детски настойчиво,

не понарошку, хотелось понять мне -

несёт или нет меня кто-то сквозь травы, одетые в бусы морошки?

 

Несёт очень ласково, будто весенний букет самый первый,

всё время поправить стремясь лепестки,

и, шире глаза распахнув, я шепчу надо мною склонившему нос человеку,

едва различив его бархатный смех: "папа...пап, это ты?"

 

Осыпаться золотом тусклым деревья ещё не успели.

Как грустно и тихо небесного шара фитиль полыхал!

А папины руки куда-то несли и несли...

Уловить сквозь туман прошлых снов я пыталась звенящие птичие трели,

нет, это не сон - это было правдивейшей правдой из всех существующих правд!

 

И было тепло и уютно, как в коконе бабочке,

которая скоро! вот-вот! осознает всю прелесть планеты Земля!

Но папа внезапно мой остановился, будто почувствовал - время настало, и карточки,

что рубашками вверх разбросал он, развернуть, как положено, скоро пора.

 

"Ты здесь подожди", - он промолвил, таинственный сказочник,

на мшистой лужайке меня, егозу, усадив не спеша.

и воздух дрожал и кипел от сверкающих крыльев тех бабочек,

которые лишь в первый раз осознали Земли чудеса.

 

Он встал, отряхнулся - я помню еловые иглы,

что с треском мягчайшим упали в травы изумруд.

"Он скоро придёт", улыбнувшись, мой папа, рукою махнув, исчезает из вида,

а я остаюсь в изумленьи осматривать сказочный луг.

 

Но ждать оставалось, действительно, самую малость.

Я резво вскочила, качнувшись от переполнявшего любопытства...

Мохнатые лапы сосновых ветвей будто сами, подумав, друг с другом расстались,

И, громко сопя и качаясь, кого ожидала - явился.

 

Я видела - будто во сне? наяву? - повелителя леса,

в пыли золотой, с огоньком внутри ярких, почти человеческих глаз.

"Хочешь, спою очень-очень хорошую песню?

К тебе же нечасто приходят и песни совсем не поют", я сказала без лишних прикрас.

 

Я была крохой. Нелепой такой, несмышлёной...

Проснувшись, я долго лежала, застыв - девятнадцать мне лет.

До папы - два раза по двести крутых километров дороги,

Под лампой устроился солнечный наш с ним совместный портрет.

 

И как-то совсем не по-детски, не понарошку

Возникло желанье отправиться с ним в тот едва постижимый, загадочный лес!

Чтоб снова привёл он меня на лужайку в морошке,

Чтоб снова, таинственно встречу мне с гостем назначив, бесследно исчез...

 

Исчез?! Что за вздор! Сон бы был ещё краше,

Останься он с нами среди шелестящей листвы!

Я, глаза закрывая, шепчу в темноту: "Папа, как же

тебе благодарна за то, что однажды меня научил ты верить в мечты".