Сценка из повести Золотые пчёлы

Больничная палата. Лето. Окно раскрыто. На подоконнике воркуют голуби. Две кровати с сеткой. На одной лежит молодая женщина, лет двадцати с мелочью. На другой сидит тётка с всклокоченными рыжими волосами. Она зевает, не прикрывая рот рукой.

Тётка: - Чё, вон голубям-то хорошо! Благодать! Хлебушек клюют да знай себе воркуют…
Викточка (протяжно): - Лю-бо-о-вь!
Тётка: - У кого? У их?.. У их – пожалуй… Только нежность больше. Любовь, она знаишь, какая? Она – такая! (широко разводит руки, смотрит на них, потом с чувством кидает). Да чё там!..

Пауза. Слышен шелест листвы за окном.

Тётка: - Давно тут-то?
Викточка: - А? (поворачивает к ней голову).
Тётка: - Давно, говорю, лежишь?
Викточка: - А-а… Нет, вчера только…
Тётка: - А чё стряслось-то?
Викточка: - Стрясло-ось… (вздыхает)
Тётка: - Ну, не хошь – не говори! (сердито): Больно мне надо… (громко): Я кошек британских развожу! Для выгоды, ну и люблю, конечно… Хочешь, котёнка продам? Тебе – дешевле, раз тут… вместе… хочешь?
Викточка (молчит).
Тётка: - Ну, подумай, значит. Голубенькие! Знаешь, окрас такой. Морды кругленькие, глазки, ушки… Хо-ро-шие!..
Викточка: - Вы можете помолчать? Уснуть невозможно.
Тётка: - Чё? Спать-то… спать оно, конечно, польза. Но весь день-то спать – каково? Сдуреть же можно! Сонная одурь! И больше ничё!
Викточка: - Вам-то что? Мне врач сказал – спать.
Тётка:- А-а, ну если врач, тогда конечно… Спи!

Тихо. Тётка встает, подходит к окну.

Тётка: - А чё за болезнь-то такая, что спать? А?
Викточка (раздраженно): - Боже мой! Это невыносимо! Мне прописан покой, вы понимаете?!
Тётка (оборачиваясь): - А чё ты кричишь? Я же так, посочувствовать… Разве ж можно без помощи, - тяжело! А то рассказал, душу вылил – оно, глядишь, и легче. Глядишь, и болезнь отступит…
Викточка: - Добрая вы! (устало): Все добрые…
Тётка: - Добрые! А что ж сердиться, кому польза. Вот кошек разводить – польза. Они, знаешь, какие? Всякий стресс снимают! Не веришь? Я в газете читала! Кошки, они ласковые, их погладишь, и весь заряд снимешь, - словно валерьянка. Оно и детям радость.
Викточка: - Не-ет…(отворачивается к стене)
Тётка: - Деток что ль нет? Да ты ж молодая ещё, будут! А пока она, кошка, тем более… для веселья.
Викточка: - Мне и так весело. (Нервно): Не видно разве?

Тётка: - О-о-й! Ми-ла-а-й-я! (качает головой) От такого-то веселья… Что ж ты, молодая, а на таком надрыве лежишь? Э-эх! (махнула рукой)

Пауза. Тётка смотрит в окно. Слышен шелест листвы.

Тётка (мечтательно): - А дома у меня огурцы зреют, хорошие! Поливать-то их дед не забудет? Посохнут ведь без полива, пожелтеют без внимания. Вот ведь тоже: растение – а ему ласка нужна. Без ласки оно же что – совсем что беззащитное. А с лаской – теплица, рай!
Викточка: - Да что вы придумали: рай! Растение польёшь – хорошо, нет – так дождь польёт. А ласка – глупость, мираж.
Тётка (сердито): - Да что я с тобой! У ней ни дитя, ни грядки!

Викточка тихо плачет. Тётка какое-то время смотрит на неё, выражение её лица меняется, словно она вспоминает что-то.

Тётка (растерянно): - Котятки…Огурцы… (закрывает лицо руками, кричит в голос): - Морды кругленькие!.. Крови сколько!  У-у-у…

Вбегают санитары. Надевают на тётку смирительную рубашку. Тётка воет всё громче, пока вой не заглушает всё. Постепенно погасает свет. Только протяжный вой в темноте.

(занавес)