Осень в городе

               


Пейзажи
   размокли,
             как брошенная в лужу
               акварель.
Водоросли
     добрались
     до набережной, захватив
              сырые стены
     домов, прорастая их насквозь.
                Курортники
     давно разъехались, тщательно
                упаковав
               бесполезные
                впечатления.
Опустевшая набережная
       стала принадлежать
                дождю,
                водорослям и
                редким
                горожанам,
                чьи чёрные зонты
                зябко
                отражались в
                лужах
                мокрого асфальта.
   Чайки серыми пятнами липли
        к мусорным
               свалкам.
               Суета города погрузилась
        в тишину дождя
            и шёпот прибоя;
     даже школьники,
            в своих
               серых формах,
                слились
                с унылым
          молчанием
           уличных
                фонарей.               
  Почерневшие
              листья унесены
            сточными канавами в
                перевёрнутое в бухту
                небо.
  Промокшая
   грязными потоками
    речка 
    растворялась,
  врезаясь в слившееся с небом
                море.
Горизонт исчез,
          потеряв заблудшее
                солнце.
          Одинокая
         лодчонка безнадежно
         болталась в
         потерявшей
           очертания бухте.
             Черно-серая
      обречённость
           захватила город.
Только
        красные глаза
          местных пьяниц
                по-прежнему
                светились
           на этом сером фоне:
                -Не падайте
                духом,
                господа,
                ещё не конец,
                виноградная лоза
                не унесена грязью,
                а превращена в
                вино – кровь
                нашей
                надежды,
                и колосья
                не исклёваны вороном,
                а стали
                хлебом насущным.
   И если вы, 
        кого-то из нас
   и не досчитаетесь
                следующей весной,
          не печальтесь,
                наша любовь
   оброненная в этом
                городе,
                спасёт вас.