Часть 4. Философия и цвет

    "Когда быку показывают красный платок, он приходит в ярость; философ же начинает бесноваться, как только заговоришь с ним о цвете вообще", так писал Гёте в своём "Учении о цвете" не находя в современных философах ни одного "истинного друга природы". Во времена Гёте философия, действительно, далеко отстояла от природы, если не брать натурализм и эмпиризм за хоть сколько-нибудь существенное, правдивое приближение к ней. По своей философии Гёте скорей инстинктивно, интуитивно приближался к философии Древней Греции, чем к философии Нового мира. Гёте вообще никогда не специализировался на философии, это для него были бы слишком узкие рамки, он, проще говоря, вообще ни на чём не специализировался, он также, как и сама природа только перетекал из одного в другое, если слишком застаивался на одном месте. И всё же в истории философии, в самой философии не всё было так плохо, как в Гётевском окружении, и как раз это мы и намерены показать в меру своих скромных сил. Приоткроем же занавес, пусть и немного, над темой философия и цвет или философы и цвет.
     Первое, что интересней всего нам было бы обнаружить, это удивительное попадание высказываний какого-нибудь философа о цвете, в гётевскую струю и такое попадание обнаруживается нами в речах Сократа. Вот например, диалог Платона "Теэтет":
"...ничто не существует само по себе как одно, – и тогда черное, белое и любой другой цвет представится нам возникающим благодаря тому, что глаз обращается на приближающееся движение, все то, что мы называем цветом, не есть ни обращающееся, ни предмет обращения, – это нечто особое, возникающее посредине между тем и другим. Или ты будешь настаивать, что каким тебе кажется каждый цвет, таков же он и для собаки, и для любого другого живого существа?.."
    Итак, цвет это движение, переход, цвет это не статическое состояние, которое создаёт в нас своими свойствами тот или иной предмет, как считают, когда полагают цвет лишь субъективными ощущениями, и даже не определённая устойчивая длина волны, как принято считать в науке и по сей день, нет, философ говорит совершенно другое. Он говорит, что нужно искать "между" - цвет не может быть лишь субъективным ощущением, но не может быть и объективной характеристикой, абсолютно не зависящей от субъекта, цвет нечто иное, и воспринимаем мы его не извне, а изнутри - в самом цвете и свете, ибо "глаз создан для света и на свету". Последнее уже говорит о том, что никакой объетивности вне нас, быть не может. И хотя мне воззразят, что в мышлении и благодаря мышлению такая объективность может достигаться, и "снимать" как бы природную ограниченность глаза, в ответ можно было бы воззразить, что само Мышление в лице своей основной действующей формы - Философии, почему-то говорит нам иначе, и мы читаем Сократа и он отсылает нас вовсе не к объективности.
     Что же касается науки, то ей самой всегда нужно было "возращать глаза" в её научных и сверхнаучных определениях, считающихся несомненными вплоть до следующей научной "встряски". Но оставим пока дебаты и вернёмся к сути нашего совпадения - Гёте и Сократа. Оба ориентируют цвет на движение, то есть если бы мы хотели брать какие-то феномены из которых потом получаются цвета, то эти феномены всегда оставались бы "за кадром" нашего наблюдения, это были бы не цвета вовсе, а что-то другое(Гёте открыл это другое, это Свет и Тьма или световой образ), сами же цвета порождают другие цвета лишь вторично - в конечном счёте на основании всё тех же первых феноменов. Значит, отсюда можно было бы дать одно из первых определений цвета, если бы здесь вообще не было рискованным давать любые определения, цвет - это результат движения первофеноменов. Цвет - не состояние, не свойство, не субъективное ощущение, не длина волны, цвет - результат какого-то глубинного взаимодействия, происходящего в природе, а мы по результатам этого взаимодейсвия ориентируемся благодаря глазу, сформированному в нём же.

      Ещё решительнее можно сказать - нечто первоосновное в природе взаимодействует и создаёт своим взаимодействием и определённые результаты и орган, который может их воспринять, словно создавая одновременно и себя показывающегося, и себя видящего. Цвет это показывание, глаз это видение. Живя в мире цветов мы живём в мире результатов, и хотя это звучит на первый взгляд как то грустно, если не сказать даже печально, но это лишь до тех пор пока мы не поняли о каких результатах идёт речь. О результатах сугубо продуктивных, сугубо творческих. Так поэт создаёт стихотворение и это его "результат", а художник картину и если мы посмотрим в этом плане на мир "результатов", то он, наверное, станет уже гораздо веселей, потому что в мире таких результатов жить интересно и радостно. Значит, цвет - "результат", показывающееся, впервые появляющееся сложное... Ещё раз проговорим. Цвет - не состояние, не свойство, не субъективное ощущение, и даже не длина волны - он всё это лишь когда мы его понимаем частично и схематично - остановленно. А пока цвет жив и живой - он движение и результат или такой результат, который не стоит на месте. Стихотворение поэта ведь тоже нужно читать, чтобы оно жило и воспринимать всем сердцем, как и картину, на которую нужно смотреть и впитывать всем взглядом, так и Цвет неуловим, когда полностью остановлен, потому что остановленный он начинает с нами "шалить" - казаться не тем, что есть и вызывать к себе прочие цвета. Ну на этих "шалостях" цвета мы ещё остановимся позже.
     Так что ещё одно определение, которое могло бы сразу сюда подойти для цвета это знак - знак проявляющегося или свершающегося движения первофеноменов. Они действуют и подают нам знаки, как писал в одном из своих афоризмов Гераклит, и цвета - очень мощные знаки Богов.
     В этом плане, глаз - орган, целиком построенный на Событии различения Света и тьмы. Первоначально - грубом, лишь двойственном - различается именно Свет и тьма, и более ничего, но затем всё более и более продуктивном, чувствительном, дифференцированном. Орган способный различить Свет и отделить его от тьмы, направлял некогда живой организм, владеющий этим органом прямо к Свету, если это требовалось или же от него. Таким образом, организм сам двигался навстречу либо Свету, либо тьме, следовательно Свет становился ярче или тьма темнее благодаря его движению, и посему в этих активных движениях сам глаз мог меняться и менялся в своей чувствительности. Если бы мы представили себе "глаз" на каком-нибудь полностью статичном существе, "глаз" как целиком статичный механизм одного лишь восприятия, то этот "глаз" никогда не имел бы развития. Но "глаз" каким мы его знаем, изначально был живой и движущийся - он приближался в источнику света или удалялся от него и такой "глаз" не мог не меняться.
     Цвет был революцией в органе "глаза" и эта революция произошла уже в животном мире, до всякого появления человека, обретя цвет, глаз стал тем, что он есть - собственно глазом, поскольку до этого был лишь зародышем или необходимым основанием самого себя. Можно сказать, цветовой глаз - это полноценный глаз или зрелый глаз, или глаз как он есть в достаточном совершенстве. Начальный же глаз или прото-глаз всегда был чёрно-белый, то есть свето-теневой. Такой глаз, очевидно, однажды возникнув, впервые лепит из двух своих воспринимаемых противоположностей самый грубый образ - свето-теневой, фактически смутный, серый. Однако движение и последующее взаимодействие с этим образом, предположительно, производит революцию этого глаза - серые"тени" смутного образа постепенно или скачкообразно, что в принципе одно и тоже, смотря как рассматривать, образуют цвет - как дифференциацию всех возможных переходов. И обратно: при катастрофической потере зрения наступает такой предел, когда глаз впадает опять лишь в "серое" видение, теряя возможность видеть цвет, то есть дегенерирует в обратном порядке к своему историческому развитию.