Каин

Будильник в соседней квартире,
поглубже Игорь лезет в одеяло.
Скорбная доля упавших кумиров,
не удержавшихся на пьедестале.
Злодейством вознесенный над толпою,
он ныне прячется в любую тень.
И не живет в ладах с самим собою,
страшит его ночь, не порадует день.

Люди смеются, ворчат, на работу,
петляют средь сугробов к остановкам.
А мысль убийцы, словно дочерь Лота,
в себе рождает бесконечные уловки.
Как надо было, кто же виноват,
ну почему тогда не поддержали.
Жизнь региона, превративший в ад,
избегнет малодушия едва ли. 

Поочередно сослуживцы погибают
и толком здесь сказать нельзя.
Толи врагов бескомпромиссность злая,
аль зачищают территорию друзья.
О малых сих, судить не должно строго,
немногим служит мужества причал.
Но каждый, когда убивали другого,
в покорности робкой, послушно молчал.

Клялись в публичных разговорах,
мы боевое братство и семья.
Но подводя итог судьбы суровой,
вздыхали: хорошо что не меня!
Ныне осталось двое…или трое,
как в песенке про 10 негритят.
Льется вино, не принося покоя,
повиноваться пальцы не хотят.

Зачем ты затянул всех нас в болото,
портрет в траурной рамке говорит.
И за твое унынье платит кто-то
от Бреста и Владивостока до Твери.
Измаявшись тоской постылых будней,
недобро косится трофейная жена.
Уже проскакивает обвинение: трутень,
свинцовым прессом давит тишина.
 
Овации переменились на молчание,
немой укор лишает душу сил.
Ропщет на долю паладин печали,
я предлагал, меня хозяин слил.
Иронии натужная полуулыбка,
бледного лика нетронутый мел.
Кривых метафор неуместная ошибка
он впрочем, шутить никогда не умел.

Хватает одиночество капканом,
отчаяние стискивает грудь.
В каких ему протянут руку, странах,
примет ли беглеца хоть кто-нибудь.   
Ну а пока, привычная метаморфоза,
тот, кто штурвал удерживал в руках.
Видит в тенях и шорохах угрозу,
гложет его неугомонный страх.

Среди толпы ввиду безлюдья,
опасных находить приметы лиц.
Скорбный удел всех самозваных судей,
злодеев, преднамеренных убийц.
Игорь, преобразившись из героя,
в мелких страстей покорного слугу.
Их шепоту ничем не прекословит
Каин беги! Бегу, бегу, бегу