Ахиллес никогда не догонит черепаху...

Ахиллес никогда не догонит черепаху,
а стрела никогда не долетит до цели,
память никогда не уподобится праху.
Об этом ангелы весело пели.

Но черепаха не уверена и боится,
цель стрелы съёжилась в ожиданьи,
а память болит и сама себе снится.
Ангелы окончили песню молчаньем.

Но все надеждой греют времени бесконечность.
Надеется Ахиллес и надеется черепаха.
Память проявляет порой беспечность
и ангелы отдыхают от всеобщего страха.

Застывает стрела и Ахиллес задумчив
с поднятой ногой, устремлённой к бегу.
А память отдыхает и себя не мучит
и спокойно готовится к зимнему снегу.

Снег летит ей навстречу мягко, лукаво,
ласкает бесстрастно стрелу, черепаху,
и мёртвый Зенон получает право
не поддаваться забвению или страху.

Мёртвый Зенон поднимает лёгкие веки
и смотрит в упор на земли безосновность
и текут в бесконечность застывшие реки
и стрела парадоксов – лишь смерти условность.