Жиду

Он был голубоглаз,
язвителен и угрюм.
Рубаха
Не застёгнута возле ворота, там, где клокочет жила.
- Когда я умру. – Говорил он женщине. – Урну с прахом
Отнеси на станцию.
(Женщину, кажется, звали
Жиду).
Он двенадцать лет изучал планеты и грубый Космос,
Волочащий свои кометы, как мётлы – в хаос.
А она всегда приходила и без вопросов
На него смотрела.
Жмурилась.
Улыбалась.
- Жиду, - он обращался к ней, как визирь к посланцу. –
Когда я умру, я к Плутону отправлюсь в холодной урне.
Ты меня отнеси на борт космических станций.
Я
Хочу
Рассыпаться
Где-нибудь на Сатурне.
Я хочу улететь за края Вселенной и связи
С этой станцией не найдут. – Он вздыхает грустно. –
И я буду парить. Прекрасен и безобразен,
Превратив
Себя в простой
Космический мусор.
И быть может, где-то, смешавшись с пылью, где дует ветер
Одиноких звёзд, заплетая косы созвездий в плети.
Я начну пылать. Я начну гореть, как не может пепел.
И исчезну
Счастливый
В этом
Волшебном
Свете…
Вот он умер. И она заживо с ним в могилу
В Чёрный бархат космических вех, не забыв завета,
Так и не сказав при жизни ему, что его любила.
Так и не открыв ему,
Сколько в нём было света.
И когда они плыли в чёрной глуши пространства,
Превращаясь в Космический мусор Вселенской пашни.
У неё в голове промелькнула мысль: «Боже, как же страшно…
Как же страшно,
Господи, умирать и влюбляться.
И пропала связь. И они ушли дальше всех, с кометным курсивом,
Дальше всех, кто обнимался меж розами, до рассвета...
И последнее, что она сказала: «Как же здесь... красиво.
Жаль, они никогда.

Никогда

не увидят это».