Из цикла Греческий дух латинской буквы

* * *

Тиберин, между твоими пальцами Тибр и в вашем общем горле два младенца
ты боишься сделать глоток и только дожди питают тебя цветёт фаланга Мульвиева моста
тебе пришлось подставить вместо рук спину и городская река стеной
упала на город когда по мосту проезжал триумфатор
а на его белых плечах невесты из всаднических семей а на их плечах Клеопатра Цезарион 
и все солдаты раздевшиеся донага чтобы перейти вброд
над их головами парили доспехи
(твои уши залиты водой, но я скажу тебе – для Цезаря все вокруг римляне, мой текучий гений, что римляне, что аллоброги, и только римляне – греки)
и в тот день у тебя как у горы появился хребет но на следующее утро исчез
словно огромная рыба
словно Эней в акрополе ещё не предавший Трою
он возложил на могилу отца шерстяную повязку или бросил с размаху стеклянный мяч

ты завтра встанешь и в твоё русло лягут смоквы срезанные верхушки холмов мягкая окрашенная кожа

лента длинная лента Тибра которую ты хочешь пить


____

Тиберин – гений Тибра.



ПОЛИНИКУ

лев в шкуре на твоих плечах
и протяжная клятва
преданных тебе рук, погружённых в кровь быка, –
скреститесь лбами, тяжёлой лапой, ноздрёй с провисшее солнце

кости твои – крохотные, игрушечные Фивы! – ваш час, ваша речь,
стыньте
густая краска любит время

в одни да из семи ворот внесут тебя, Полиник!
иголка света вот-вот войдёт в зрачок
в открытый фиванский глаз – изящный ров из ручья
в уличный театр у самых ворот

твоё тело бредёт к погребальному костру, Полиник
руки твоей сестры бредут к погребальному костру
глаза твоего отца волочат твоё тело

у меня нет брата – поёт твоё тело
твоё лицо с несколькими длинными языками

____

Полиник, сын Эдипа, погиб в схватке с братом своим, царём Фив, убив и брата; его не хотели хоронить как изменника родины, Антигона, сестра его, волокла его тело по земле. Ослепивший себя Эдип вызвал к жизни этот ад в своём внутреннем зрении. Семивратные Фивы, по Вергилию, были окружены сильным ручьём, но, возможно, его создал Вергилий.






* * *

крики птиц
облизывают ухо
 
Гелен 
у каждого крика свой язык змеиный кончик без бугра и нет нёба над ним
и ухо твоё сладко и похоже на утренний хлеб с фигами

когда, когда летательная мускулатура лебедя проросла в волчью шкуру? сколько красногрудых кораблей рвутся в тощие фьорды? два ворона – дневной и ночной, летний и зимний – встретились в Дельфах, и два лебедя – белый и чёрный, небесный и подземный – слетелись в Дельфы, их
восемь глаз при встрече рождают Елену

опусти ресницы, Гелен, – флейтистка, та девочка, её звали Аго, от нижних ресниц её к подбородку тёк
красный лепесток, и пальцы, ах, длинные белые ягоды её пальцев…
может, попросить её вытереть тебе руки хлебным мякишем или тестом
не до Елены! не до голода! птицы, откуда эти тяжёлые крикливые птицы
капля козьего молока похожа на сухожилие, в стопе твоей капля молока,
не хватило одного звука

на востоке неба
Андромаха с растущей звездой


____

Гелен (Елен) – брат Кассандры, птицегадатель. После смерти Париса хотел жениться на Елене Троянской, но уступил её Деифобу. Женился на Андромахе.






* * *

пятнадцать кораблей ты спрятал, Эвриал, в духовое нутро Троянского коня
пять десятков вёсел на каждом, припасы, колесницы, лучники, пращники,
не считая двадцати пяти гребцов
загляденье эти двухъярусные тонкие в кости суда! и гребцы – нет, не рабы,
а дорогостоящие наёмники, каждый из них – нога корабля, измеренный закруглением  шаг
клинья из акации дырявят воздух между рёбрами стремительных триер
от кого тебе было легче увернуться? от духа тяжёлого песка в мешке
или тени твоей, Эвриал?   
можно я размотаю широкий кожаный ремень с твоей руки и сниму
бронзовый колпак с прямых золотых волос твоих, хитрый кулачный боец,
литой вождь аргосцев, вот твой указательный палец взлетел по хрупким
косточкам моего хребта
по льняному маслу парящих точек ликования
божественные двенадцать узлов жмёт кулак малой эскадры в грудной клетке
коня 
ровная линейка кораблей
запрокинув голову облизывая губы
я рассматривала твою статую в Дельфах, Эвриал, вас там семеро
и семеро ваших царственных отцов над вашими головами
четверо эпигонов изваяны с убитых тобой троянцев
трое – и ты – опрокинули лица в руки я узнала тебя по бровям
у кого ещё брови пахнут мёдом и текут по женским пальцам как мёд
на лугах возле храма пасутся Фивы и Троя
палубы усилены широкими сходнями путы на ногах белых полусонных городов



___

Эвриал – аргосский вождь, искусный кулачный боец. Привёл пятнадцать кораблей к Трое. Был внутри Троянского коня. Убил четырёх троянцев. Один из участников похода эпигонов («семеро против Фив»).





        АПОЛЛОН И КИРЕНА

волчьим жиром служанки натирают порог в мраморном доме Аполлона
держатся за руки весталки и лары

ни складки на простыне из грубого низкорослого льна!
по широкому брачному ложу
пускают гулять четырёх волчат
уже не потешных остроухих высоколобых переярков
 
лучница кусает губы
да, она охотница, она возница, сколько львиных шкур она подарила отцу,
но почему простыни не египетские, а сквозь матовую кожу жениха
пробивается волчья шерсть?

тяжёлые золотые застёжки давят на плечи невесты
у всех в ноздрях лавровые волосы жениха 
ревут и бьются коровы по всей Ливии

Кирена! – чей-то голос сжимает ей лодыжку

она бросает взгляд вниз и видит –
под стопой её каменная черепаха

невеста глядит на волка рядом с ней
но он уже желчь он течёт по треугольной колонне вверх

служанки приносят вёдра полные ящериц

 
ТВОРЯЩАЯ БИБЛИДА

она божественна как этот белый
ручей –
игольное ушко
внутри трепетной мужской руки
сжавшей молоко её щиколотки

о, мужской руки нет!
есть только круглый просвет между его пальцами

нет и ленты в русых волосах алой петли из шёлка

но неиссякаемый источник создан из её слёз

она лежит
склонив лоб на скрещённые руки
только камень видит зелень её глаз
трава и листва вокруг неё болотно-зелены

на лопатках её воздух и луч

юная женщина для которой не важна её красота
чужой бросок взгляда от кожи бедра к мокрому берегу ручья

внутри неё растёт
недеянием
орфический тишайше поющий ручей


____


Библида (Библис) – малоизвестный античный персонаж. Дочь Милета и царевны Эйдофеи. Множество женихов добивалось руки Библиды, но она страстно любила своего единокровного брата Кавна. Из-за этой трагической любви она ушла из жизни, по одной из версий привязав к каменному дубу свою ленту из волос и повесившись на ней. Из слёз Библиды возник неиссякаемый ручей.   




BELLEROPHONT; – ГРЕЧЕСКИЙ ДУХ ЛАТИНСКОЙ БУКВЫ

…Необула, кто-то разлил молодой мёд и вытер стол твоей пряжей…
Молчит. Римская девочка носит чужое имя, плачет, прячет слёзы
от строгого опекуна. 

Её можно окликнуть только изнутри, и так делает Гебр.

Юный липариец смывает масло с предплечий, по пояс в реке,
Тибр купается в Гебре. Мяч сегодня едва не задел верхушку
                алтаря бога войны,
довольной улыбкой течёт Марсово поле!
Жара, Тибр полон мужского пота.
По Гебру на лире плывёт голова Орфея.

Посадка изящной головки Необулы – ему навстречу,
дрожат булавки в причёске.
Гебр затмит бесстрашием Беллерофонта, в оленьей чаще
принимая на копьё дикого зверя.               

Но ножка Необулы приросла к колесу прялки. 
Ещё 40 иоников для новой нити:
до одури, два коротких, два долгих усилия…
Взгляд девушки похож на спинку языка.

Она совершенна, в ней бугор внутренней силы –
языки всадника,
костные деревца крыльев его коня,
пузырьки неба на копытах.

Она латинский язык.

Необулу теснит греческий ангел. Он её внутренний скульптор,
но – не бережный, оголтелый. 

В кольце ионического ритма прялки –
движения, ракурсы, голоса, и льётся мёд. Кто пролил мёд?   

    – Bellerophont;! – окликает Необула, пропевая
    греческий долгий гласный  там, где не может быть латинской долготы.

Дух в букве
пробуждается,
вскрикивает,
растёт, гладя пальцами карликовый Капитолийский холм. 

Необула обнимает передние ноги Пегаса.





___

Когда Орфея растерзали, его голова попала в реку Гебр. Дать римскому мальчику имя Гебр во времена Горация едва ли не так же необычно, как сегодня русскому.
Беллерофонт (Беллерофонта) – античный герой. Победил верхом на Пегасе Химеру. Пытался подняться с Пегасом на небо, но был сброшен им.
Ионики – греческий стихотворный размер, в котором две стопы краткие, две долгие, чередуются нисходящие и восходящие стопы. Иониками написана ода Горация «К Необуле» (Carmina III. XII), римский поэт прибегнул к этому размеру единственный раз. 
Долгий греческий гласный на месте краткого латинского:

Neobule, Liparaei nitor Hebri

simul unctos Tiberinis umeros lavit in undis,
eques ipso melior Bellerophont;

                Horatius. Carmina III. XII.





                * * *

– на зависть-то, у хеттов
два языка – второй, прозрачный, вырастает во рту, как только человек 
переступает порог храма, и этот язык не малоазийский,
их боги ведь не понимают малоазийского наречия,
да, да, они надменны и брезгливы,
а наши боги с рождения знают греческий, но не говорят на нём,
а только на языке бессмертных.

– надо же, поражена! Рамсес II говорил на прозрачном языке храма?

– на двух языках, как и все хетты, – она спрятала свою птичью головку
под крыло. 

– значит, хетты похожи на греческих богов, Киминда?

– я бы так им не льстила, – встрепенулась она, – скорее на ахейцев. пусть любой из них только разинет глотку, что хетт, что ахеец,
впрочем, ты всё равно не увидишь там два языка…

я улыбнулась, она замолчала.

– имя бога в самом боге, а твоё имя в тебе? – я положила перед ней шар
из ячменного теста.

– если ты, смертная, назовёшь меня Халкидой, я превращусь в землю,
и буду то в Афинах, то в Фивах, то даже в Венеции,
лежачий ком солёной греческой земли,
и мне придётся ждать оклика бога,
чтобы опять научиться летать.

хорошего неба, Киминда.
вода между Эвбеей и материком такая же синяя, как воздух.




___

Халкида (Киминда) – мифическая птица, в которую превратилась Гарпалика. Халкида – имя на языке богов, на языке бессмертных, в то время как на земном языке эту птицу называют Киминдой. Халкида – греческий город на острове Эвбея.























                * * *

– какие крошечные золотые весы у тебя, Гимнастика! равноплечные,
изумительное коромысло, мистерия точек в воздухе.

– это подарок Дике, её давний подарок. в ту пору Гигин ещё был рабом, а Гигин Землемер и вовсе не родился. разве у тебя нет такой чувствительной
вещицы?

– мои весы тяжелее, и плечи их не в таком повороте. а почему ты вспомнила о Гигинах?

– да читала книгу одного из них, о нас, Орах.

– ох люди. всё-то они знают о нас! – Карпо так захохотала, что с её рукавов и причёски посыпались смоквы и финики. – а зачем ты
читаешь человеческие книги? 

– из любопытства. – Гимнастика присела на молодую траву и поправила на коленях многослойное платье. – для Гигина нас девять.

– ну вот, а Ор больше! мой отец прочёл «Прометею», все четыре вещи, и очень был недоволен. Эсхил заносчив, он Зевса осуждает!

– твоего отца?! Зевс разгневался? – глаза у Гимнастики полны испуга.

– нет. 

немо лежат на земле игрушки на нитках месильщики теста лютни 
и их окружают Оры Хоры Горы


_____

Гай Юлий Гигин – римский писатель. Октавиан Август освободил его из рабства. Гигин Землемер – римский писатель более позднего времени, возможно, потомок Гая Юлия Гигина.
Оры – богини времён года в Древней Греции, ведали порядком в природе. Гимнастика, Дике, Карпо – одни из Ор.







* * *


на копье принесли тебя в тяжёлом сабинском вине плеснули на белый,
белый шёлк на стенах
Квирин остророгий холм
предельно долгий гласный в моей волевой речевой гимнастике – пусть сабины вернутся за тобой

ведь ты как цапля стоишь на одной ноге и внутри тебя –
ещё живой человек

Марсу,
Марсу-отцу строят здесь храмы за городскими стенами много,
много храмов
 
а сабины эти наклонные люди холмов
ходят цепляясь за коренья и глупо дарят своих богов вскоре они подарят и
свой язык латынь задышит в их сухих глотках

уже сейчас в чести двуязычные сабинянки с римскими младенцами на руках
как с ажурными щитами
Рим-то город коренных мужчин и двуязычных женщин
детям по рождении вырезают здесь лишний язык

зачем ты даёшь им своё имя – квиритам? режь воздух
между Сабинами и Римом

Ромул украдёт тебя самого   


____________

Квирин – божество сабинов, вошедшее в римский пантеон, одна из ипостастей Марса, в более позднее время отождествляется с умершим и обожествлённым Ромулом. Квириты – римские граждане.








                * * *


Эак, Гера рассказывала мне о тебе.

внутри тебя, наверное, сидит варвар, кто знает, быть может, один из лелегов. выходит, и ты, привратник Аида, доэллин,
Гере-то виднее.
иначе за что она тебя так ненавидит?
впрочем, это лишь моя догадка, и твой камень Девкалиона
вполне мог быть автохтоном, и сам ты грек, только почему же
Гера так тебя невзлюбила?
тебе достались от Геры густой туман и ядовитые змеи, но Зевс подарил тебе новых поданных – тысячи муравьёв с фигового дерева,
а, может, и новых людей вырастил из сухой и каменистой эгинской почвы,
смачивая их в Сароническом заливе,
и это мне, бессмертному, тоже непонятно –
за что тебя так любят другие боги? все, кроме Геры и меня,
после беседы с Герой.

ключи, ты хранишь ключи от Аида!
кто и когда прозвал тебя самым благочестивым, почему
люди вкруг тебя застывают каменными фигурами в просительных позах,
боги ищут у тебя совета,
а дельфины тычутся носами в твои руки
и свистят на своих диалектах?

ты, Эак, неблагодарен.
своими ушами ещё услышу, как ты говоришь: а боги-то так завистливы 
и лживы. 


____

Эак – царь острова Эгина, судья, самый благочестивый человек, после смерти стал привратником Аида и одним из трёх судий в подземном царстве мёртвых.











                * * *

Тиррен ты шёл одновременно из Анатолии Скифии из-за Альп
во рту твоём вырос этрусский язык этот комок глины невкусный липкий
как уступили ему колыбель твои органы речи?
прости но мне он так же непонятен как и лидийский

да был ли ты в Лидии?  если да пусть над седой
молодой головой твоей взойдёт
мяч
и сальпинга труба со сладким рогом огласит голод
колокол её вершины раздует до юбки 
и будет старт и фреска оживёт медные соли сойдут до сырой извести
к ногам коня прижмётся собака лев вырастет из-под земли
и оближет грифона
в твой рыбий рот вольётся смола и закатятся семь чёрных гладких бобов
рыба, рыба с двумя языками – языком отцов и языком твоих детей, Тиррен –
немые лары забившиеся внутрь порога посмотри как испуганы их глаза

на каком третьем языке ты говоришь, если я понимаю твою речь

о Белые горы низкотравные луга
бегущие вниз от ледникового лютика
языка

______

Тиррен – по легенде, сын лидийского царя. Когда в Лидии начался голод, мужественные лидийцы играли в мяч и кости, желая отвлечь себя от мук голода. Но недород не прекращался. Отец отправил Тиррена с половиной народа из страны, и тот основал Тиррению. Геродот считает тирренов этрусками. 



















                * * *

лес не до самого Парнаса; фокейцы знают, жить у предгорий Парнаса – беда, растёт одна колючка.
тогда уж лучше взобраться на склоны. Аполлон и тот был пастухом
у смертных, а люди поднимаются на Парнас,
ради пастбищ.
здесь даже щека у быка на полуоболе худая, и чеканка чужая.
словом, нищая Лилея, да и Дельфы небогаты,
хоть и сдавались персам без боя, мол, целее
будут святыни – ах, да, ведь персы непобедимы, а жречество всегда право,
предать или продать
греческую идею не пытались, а руки, руки
в крови бескровной жертвы.
посмел ли Геродот додумать хоть слово пифии,
просил ли в Фокиде угощенья –
история медовее легенды, где бы та ни рождалась –
на носке или каблуке Апеннин, в Македонии или  Афинах,
да и в Дельфах без подкупа не дослышишь,
громко шумят кастальская вода и лавры.   

 








РИМСКАЯ ГРЕЦИЯ

в нашей когорте едва ли семеро из Рима но в этой схватке мы все
из Рима

всюду красный гребень на шлеме твоём поперёк
мой центурион
серебряный доспех твой теперь мой глаз
мой центурион

резок, резок молодой Рим – свежий кожаный ремень

месяц назад у меня было имя в Египте
знал ли я это имя когда стал новобранцем
кто этот человек
с новым именем хорошее имя для легионера –
Кастул
вот его бронзовый нагрудник и мой прямоугольник щита

зверь Кастул крупный скачущий мул с голосом осла
ради крови он оставил и жерди и котелок

в горле его сильный внутренний грек руки врага на моём горле я убиваю врага-грека внутри себя в литых мускулах моей кирасы

Август вечно молодой Август будет ползать в Никополе на животе
живое лицо императора на римской монете
словно на греческой каменной скамье
 
Африка
Корсика
Греция –
Кастул бросил кости и назвал эти земли Римом

____

Во II в. до н.э. Рим завоевал Грецию, была образована римская провинция Ахайя. Право самоуправления было оставлено только Афинам и Спарте.


               
* * *

старики ещё помнят, как Митридат вынул изо рта свой греческий язык,
и Сулла сделал так же, и они, не греки, обменялись языками
(а в это время общались на латыни, латинский у Евпатора
мускулистый, как в Лациуме),
хотя, впрочем, это был один и тот же греческий язык, его спинка дыбилась
в Риме, а острый конец упирался
в крохотное Понтийское царство, и царство росло на глазах –
в то время всё росло, кроме родного языка во рту.
двадцать азиатских языков во рту Митридата тоже могли начать расти.
перс и грек крутят вечное колесо в его кадыке.
зверь, рослый зверь Евпатор! 
римские цари – бродяги!–
кричал Митридат.
в спальне его льняные доспехи Александра, стрела его летит дальше
стрелы Александра, лицо его на монете не лицо ли Александра?
он ли не жалеет греков?
а родосцы не сдавались Митридату, кричавшему языком Суллы,
а Сулла брал Пирей молча.
одна римская армия в Греции больше двух римских армий в Азии,
если она так напугала Нового Диониса и стоила ему семидесяти обитых медью кораблей, мешков денег, Вифинии и Каппадокии,
да в придачу его обнял и поцеловал
Сулла.
Сулла, чей язык чуяли ограбленные Дельфы и вырубленные сады Ликея. 

  ____

Митридат Евпатор, Новый Дионис – царь Понта.
Сулла – древнеримский военачальник.

* * *

в Риме позолоченная колонна с бронзовыми буквами, а в Кесарии –
плеть с заострёнными кусочками свинца и римские войска,
где только нет римских войск, у слоистого историка Талла
римские легионеры сражаются вместе с титанами против Зевса,
как не римские воины, а греческие? значит, у Талла ошибка,
ведь во время Огигова потопа уже были римские воины, 
нет, не они гнали евреев из Египта, но, конечно, они где-то были,
их не могло не быть,
вот только Плиний Секунд,
мой Секунд, как называл его Траян,
(император и сам был поначалу профессиональным легионером,
хотя Рим при нём потом уже чаще не нападал, а защищался), 
ах да, Секунд говорил на днях,
как много развелось христиан, на всех не хватит римских
солдат и офицеров,
да и где их взять, когда один центурион 
стал учеником этого человека из Назарета,
слепым его учеником,
и якобы сам видел его воскресение,
Плинию виднее, он хочет издать книгу доносов, первую в истории
книгу доносов, пусть люди узнают, что у Рима теперь вовсе нет войск.   



                * * *

Береника, один изящный шаг назад, и ты уже никогда не увидишь
(так оно и вышло)
шествие живых трофеев римлян –
жители Вечного города принарядились сегодня как один, и перед ними 
выступают могучие легионеры, а за серпоносными колесницами
идут повстанцы Иудеи,
вернее, те из них, что выжили,
но и их очень много,
изнурённые раненые несут на себе полумёртвых,
солнце кипит в их лохмотьях – 
будущие строители Колизея, будущие гладиаторы
входят в Рим. 

или только ты, царица Иудеи, увидела бы их такими?
а на самом деле Тит выбрал самых рослых и сильных побеждённых
для своей триумфальной процессии.
 
босая, остриженная под бритву,
ты, конечно, попросишь Тита об их пощаде, 
но волосы твои уже завивают горячими щипцами и укладывают
крупными локонами надо лбом,
и лучшие портнихи Рима шьют тебе платья из дикого, косского шёлка –
правнучка Ирода вот-вот станет августой, ты или парящая над тобой
Клеопатра, и все трое бывших мужей твоих станут
правителями Римской империи, и брат твой Ирод Агриппа,
и твои сыновья.
Береника – знатная невеста, юная, целомудренная еврейка, –
шепчут римские женщины,
пряча в обе ладони рот.
ведь Тит вырвал язык киника, осквернивший его возлюбленную, –
из отрубленной головы.

он и рад был бы усмирить в Иерусалиме своих свирепых солдат,
вспарывавших животы иудеев – а вдруг те проглотили золотые монеты.

но оставшимся в живых хуже –
потешать толпу в амфитеатре. сколько пленников погибло
только на спектакле в Бейруте! Тит и сам выходил на арену,
бросая на песок
сожжённую Храмовую гору, Антониеву цитадель  – 
и изгнанную из Рима Беренику.



                * * *

колхи,
внутри меня
красное дерево Мермера, плавают его детские пальцы, размокший лён
глаза его всегда открыты от ужаса
у львицы было лицо его матери зубы дракона

между Колхидой и Иолком – высокое тело корабля
Арг смущался взгляда Афины. священные сосны
врастали в чертёж на песке.
– Арг, Аргей! – кричали ему. – корма уже говорит?
– да, – отвечал он.
седые волосы падали ему на глаза.
– она уже видит? 
– она видит всё.

Арго рассказывал Ясону о его будущих снах.

Геракл тоже недавно убил своих детей.

греки
легко
бросают слабых младенцев умирать. это не редкость ни в Фессалии,
ни в Магнесии. детям не сразу дают имена –
смерть не видит
безымянных.

– почему ты в одной сандалии, Ясон, в одной мокрой сандалии, Ясон?
– так просит спина моего взмокшего коня.
– у тебя нет коня, герой.
за спиной морехода ржёт огромный конь из брызг.
– остерегайся человека в одной сандалии.
самого себя, Ясон.

камень Мермер –
якорь Арго.   

___

Мермер – один из сыновей Ясона и Медеи, которого вместе с его братом убила Медея (по другой версии, разорвала львица), отомстив мужу за измену.


                * * *

как раз у тебя, упрямого ромея,
певучий греческий язык и воспалённое римское горло.
солнце твоего языка восходит на западе (попробуй докажи египтянам и эфиопам, что на востоке. ты немного знаешь о востоке),
и катится, малое, от Мира до Иконии или, как мяч, скачет
по островам Эгейского моря.
оно всегда малое,
это заходящее солнце. лев острова Самос лапой может
накрыть его, лапой, когти которой  – Пифагор, Эзоп, Эпикур и зарытый
на острове Гипербол. греки, это были греки! они бы не поддержали Митридата.
Самос, Родос, Хиос, вы сами просились в Рим.
ты всё ещё грек, житель самой богатой римской провинции
Азия? азиарх продаст тебе хлеб по низкой цене,
но и голод – его товар.   
варвары, всё новые варвары текут через Дунай и Рейн. на спине
любого из них вернись к себе.   

____

Уже после падения Восточной римской империи учёные назвали её Византией, а её жителей, ромеев, – византийцами.


                * * *

Александр был изумлён – ты схватил льва за язык, и язык его остался
в твоей железной руке.
тяжёлая, высокая карта шрамов
на твоём левом плече и бедре, Лисимах. показывай её царю, послам, женщинам. вот путь царевны Фессалоники –
и она не твоя, в бугре твоей разорванной мышцы
другой диадох, бурлящий, с решительным броском глаз, возлежит с ней. 
Кассандр? Птолемей? Селевк? первый, ибо третье из этих имён
– ночь. твоя глиняная длящаяся ночь, победитель льва. кто из детей Кассандра убьёт свою мать? казни его, и быть тебе царём,
властителем самых бедных македонских земель. впрочем,
Дарданеллы и Босфор ты положишь за щёку и выжмешь из них всё.
диадохи – роза в руках Александра, у неё нет тела,
ибо ветер стих.
ты трогаешь своей голенью племена, Лисимах, и варвары чтят тебя,
они слышат – копьё Александра в тебе кровоточит, они видят –
его диадема тебе велика. в излучине твоего рубца – Пирр. пусть он поддержит тебя, а ты его разобьёшь. вывернись
наизнанку – твой внутренний лев сегодня ещё не ел.
 
____

После смерти Александра Македонского его полководцы – диадохи – разделили власть.


* * *

он зверь, он ест сырое мясо. спроси Афродиту. она родила от него ужас,
и лисса, 
прозрачная ;;;;; длинным языком лижет ему ярёмную ямку. нежны
расслабленные руки бога войны. властны пальцы. кони ржут
у окна. Эос плачет.

он пьёт крупными глотками кровь. Арей,
губы твои белые,
от крови безумный любовник, сладость во рту.
Афродита целует его железное лицо, гребень врос в шлем, шлем – в голову, нежны расслабленные руки бога войны. почему Эос плачет?

он невероятен, волк, этот огромный волк верхом! проклятый волк.
дыбится позолоченная шерсть. кони его у окна. он опускает руки в горло медной амфоры. там Арей. с его пальца
течёт коровье молоко, воин открывает рот, полный крови.

Аврора целует Марса. пробуждаются
игрушечные люди, у грека на закорках Лето. Латона,
обними, прими Лето.

 капли росы на губах телёнка. 


____

Лисса (др.-греч. ;;;;;) – в древнегреческой мифологии персонификация, божество безумия, бешенства и ярости (воителя).
Латона – римское название Лето, титаниды, дочери титана Кея и Фебы. 




                * * *

пифия говорит тебе руками, укушенными пальцами – Кодр, умри. у неё тёмный, надорванный
язык,
львиные лапы
у её трона, драгоценная красная ткань падает на лицо, остро пахнет
говорливый лавр в руке, чёрные пики 
мокрых больших
ресниц.
ты не видел её, жрец принёс её в своём стихе! она пентаметр, 
пауза, сладкая греческая речь.   
Кодр, умри. разве это не сладко, Кодр – умереть
ради Афин? гераклиды пройдут сквозь тебя. это приятно, последний царь.
скоро осыплются на землю архонты Аттики – грубые железные лепестки. 
пифия переодевает
тебя, 
укорачивает тебе хитон, расшивает его подол, фибула, падая с плеча, звенит. 
в твоей фаланге
восемь рядов деревьев с большими круглыми щитами и золотыми копьями, глубокая, широкая фаланга, эти деревья в цвету!
как будет похож твой прыжок на таран, когда твои воины бросят тебя
вперёд.

вот он, Кодр! дорийцы, рубите его на куски! из Кодра
выходит Солон. 


___

Кодр – царь Аттики, предок Солона и Платона. По предсказанию пифии, если он погибнет, дорийцы не захватят Аттику.  Переодевшись дровосеком, Кодр пошёл на врага и погиб.