Наяды

                Тихонько падают снежинки,
                Не торопя полета сласть.
                Как невесомые былинки,
                На землю не спеша упасть,
                Свои рассказывают сказки,
                Дабы подвергнуть их огласке,
                Распространяют их по свету.
                И строго следуя сюжету,
                Седой Мороз картины пишет,
                Узор, рисуя на стекле,
                Он видит уж шедевр во мгле.
                И снова хладом в окна дышит.
                Там, где из уст его слетел
                Колючий лед, там сад расцвел.

                Прохожих редких подгоняя,
                Метет по  улице метель,
                И фей ночных большая стая
                Им спрятать сны спешит в постель.
                Шальной Амур им козни строит.
                Кто стал мишенью роковой,
                О сне забудьте, он не стоит,
                Любви ниспосланной судьбой.
                И с новой силой пляшут стрелы.
                Как? Только что вы были смелы?
                Но вот мутны ваши глаза,
                А по щеке бежит  слеза.
                Излишне чувственны порой,
                И прочь летит от вас покой.

                Но вот колчан без стрел пустеет,
                Народ на улицах редеет,
                И утомленный наш стрелок
                На землю, где погрел бы руки,
                Решил спуститься на часок,
                Чтобы подслушать, что от скуки,
                Болтает о бессмертных люд,
                И что за курс сейчас валют.
                Уселся скромно у камина
                В уютном зале, где сидели
                Девицы две и еле-еле
                Их слышно было: «…Знаешь Нина,
                И мне прилично надоел,
                Пернатый обладатель стрел.»

                Как видно за бутылкой «шерри»,
                Судача мирно обо всем,
                Две нимфы долго уж сидели,
                И мысли их сходились в том,
                Что злой Амур, богов любимец,
                Втянул в любовные дела,
                К любви не склонные сердца.
                Что сам собой он - проходимец.
                И что такого лицемера,
                С тех пор как вертится земля,
                Еще не видела она.
                Откуда ж в смертных будет вера?
                Мол скоро сам будет не рад,
                Но сам во всем он виноват.

                Кипела кровь, и рвалась злоба.
                Хранить инкогнито - нет сил.
                Им белый свет будет не мил.
                Бурлила желчью вся утроба.
                Схватил  колчан, колчан был пуст.
                Ах, если бы всего одна
                В том колчане была стрела
                Не разомкнули б больше уст…
                Однако есть другое средство,
                А то гляди, взыграло детство!
                Найти стрелу не так уж сложно,
                Все нужно сделать осторожно,
                Должна быть шутка, шутка зла,
                А месть, как блюдо - холодна.

                Меж тем беспечные наяды,
                Не видя над собой грозы,
                С соломки попивали яды,
                Мешая слезы из лозы,
                Вискарь и прочую отраву,
                Что Бахус пить дает во славу.
                Рассудки  между тем слабеют,
                И сотни разных языков,
                Свободных от ума оков,
                На грех и на погибель блеют.
 Первая наяда - Представь, идет из переулка,
                Какой-то жирный крокодил,
                Так этот гад меня из лука,
                Чуть-чуть к нему не пригвоздил.

                Предлог бы чудный был для смеха.
                Брильянты, шубочка из меха
                Все утонченно шик и мера,
                А к ним привесок в два центнера.
 Вторая наяда - Я думаю что это мило.
 Первая наяда - Подруга, не лукавь сейчас!
                Дно куртизанки без прикрас,
                Я вижу  зависть породило!
 Вторая наяда - Представь, ведь он не то, что Макс.
                Насколько тушечка огромна!
                И ты вплываешь с нею в загс
                Ах, это очень церемонно!
                Так, нужно всех сейчас собрать
                И обо всем им рассказать!

              Амур - Так вот чего боитесь вы
                Случайно пущенной стрелы.
                Разящего мишенью лука,
                Боитесь стать. Влюбиться вдруг!
                Усмешку вызвать у подруг
                Избранником! Вот это мука!
                Под разным соусом  для вас,
                Я приготовлю это блюдо
                И вам плутовки будет худо,
                Став во языцех, сотни раз.
                Я зол на вас. Себя вы сами
                Сегодня сдали с потрохами.
                Ваш жребий брошен и увы,
                Нет сил, способных вас спасти.

                Сегодня сбор у всех наяд,
                И не смотря на вой метели,
                Мишени выстроились в ряд,
                И близок я к желанной  цели.
                Одна блистала в высшем свете,
                Слыла роскошной и младой,
                Теперь мечтать о роз букете
                И жить до старости с брюзгой.
                Другим поэтов – сопляков,
                Из клана вечных дураков,
                Не знающих, в их жизни длинной
                Что значит  быть всегда мужчиной.
                Чтоб приговор ваш был суров,
                Сам подберу вам женихов.

                На выход устремился он
                У барной стойки приценился,
                Отвесил Бахусу поклон
                И прочь почти уж удалился
                Но тут внимание привлек
                Грустивший пьяный паренек,
                Своим рассказом утомивший,
                И без того скучавший бар.
                Стекляк стоявший-«Хлебный Дар»
                Давно ему уже был лишний.
                Он был влюблен, она ушла,
                Не объяснив в чем тут дела.
                И так приняв на веру толк,
                Амур решил исполнить долг.

              Амур - Зачем тебе ее любовь?
                Не полюбившийся однажды,
                Ты будешь брошен ею вновь.
                Несчастен будешь тоже дважды.
                И хоть душа любви полна,
                Забудь о ней как о напасти.
                Отдай себя в пучину страсти,
                Других, таких же, как она.
                Быть может только пресыщеньем,
                Излечишь роковую боль,
                И душу рвущее виденье,
                На сердце, не насыпет соль.
                Сегодня ты, клянусь Эротом
                Для них, для всех станешь джекпотом!...

                Уж полночь близилась наяды,
                Свершив обычные обряды,
                Дела оставив на потом,
                Собрались за большим столом.
                Шептались  о своих романах
                О пышных балах и призах,
                Роскошных виллах и дворцах,
                И о приеме, где-то в Каннах.
  Третья наяда - А где подружка наша Лиза?
                Была, пожалуй, влюблена
                В мальчишку прошлый раз она!
     Четв наяда - Он не был в звании маркиза?
 Вторая наяда - Здесь нет секрета, то не миф,
                Он просто молод и красив.

 Первая наяда - Да где-то здесь, у стойки бара
                Его недавно я видала.
                С тех пор как с Лизонькой  в разлуке
                Вины не зная за собой
                С бутылок джинов он от скуки
                Пускает строгой чередой.
                И дарит, дарит им свободу.
  Третья наяда - Он Лизе нашей не чета,
                Хотя и добрая душа,
                Но из простого он народу.
     Четв наяда - Свести их может не любовь.
                Про это все и так уж ясно,
                Но луком пущенная кровь.
                Лелеять чувства ей опасно.

 Первая наяда - Она, дурашка, влюблена,
                И если стрел лишь тень коснется
                То станет смертною она
                И к нам обратно не вернется.
                Еще не зная, как, ей быть
                Ему пока не говорить
                Она решила, и покой
                Отняла собственной рукой.
                Живет русалкой вся в слезах
                И тает прямо на глазах.
 Вторая наяда - Уже б решилась сделать шаг
                Ведь долго не протянет так.
                Слезам дано не вечно литься,
                И с чем-то надобно смириться.

  Третья наяда - Закончить век с любимым вместе,
                Знать точно жизни, где предел,
                Прожить остаток дней без лести
                И ужаса от колких стрел.
                Амур лишь спустит тетиву,
                Твой выбор в жизни предрешен,
                Хотя б он глуп был иль смешен.
                Мгновенно все и наяву.
     Четв наяда - Однако став его вдовой,
                И сбросив скорбные наряды,
                Ты сможешь путь продолжить свой!
                Виват прекрасные наяды!
     Все вместе - Наш век не краток! Мы милы!
       (тост)            Мы королевы красоты!

 Первая наяда - А вот и Лизонька у входа.
  Третья наяда - За ней толпа людского сброда.
                Мужчинки хилы и дрянны
                Такие, феям, не нужны!
     Четв наяда - Нам с ними, как здесь быть? Уволь!
 Первая наяда - Где тут директор ресторана?
                Назначат же у нас болвана!
 Вторая наяда - Устроим сами фэйс контроль!
 Амур(Входит - Контроль здесь, весь в моих руках.
в зал с луком)    Как видите я вас хитрей
                И подберу для вас мужей.
                Всех ожидает счастья крах.
                Для сплетен будет вам отныне
                Столетье при таком мужчине.
               
                Тут стайкою пугливых птичек,               
                Увидев коршуна, они
                Вспорхнули, словно воробьи.
                За маской слипшихся ресничек
                Испуг и ужас. Рок настиг.
                Как смог нависла безысходность.
                Кто  видел часто страха лик?
                Ему присуща благородность?
                Пичуги мелкие мои,
                Недавно королевы мира,
                Прижали хвостики свои,
                При виде гневного сатира.
                И избегали, как могли,
                Пернатых вестников любви.

                Как Одиссей, изливший гнев
                Покинул он любви чертоги
                И обагренные пороги
                Он перепрыгнул словно лев.
                Скупой салют прощальным жестом
                Отдал он твердою рукой
                Оставил женихов невестам,
                А сам ушел искать покой.
                Не легкий это видно труд,
                Вершить собой решенный суд.
                И время шло, и опустел
                Просторный зал. Лишь две души
                Шептались в утренней тиши,
                Не замечая ран от стрел…