Шутейно о нешуточном

Новая подборка на портале "Золотое руно":

***
 
 Где вы, катарсис, серотонин,
 дом с белым садом, камин, мезонин,
 всё, что желают в дни именин,
 всё, что нам снится?
 Что же на деле? Лживость икон,
 замков руины, дура закон,
 непобедимый в душах дракон,
 старость, больница.
 
 Где в парусах кумачовых корабль?
 Где в небесах утонувший журавль?
 Где обещания крибли и крабль,
 сказочной щуки?
 А на поверку — супы с котом,
 светлое завтра где-то потом,
 вечная сука на троне златом,
 вечныя муки...
 
 
 
***
 
Деспоты не любят диспутов.
Если ты не тварь и тля –
неустанно и неистово
вырывай из горла кляп.
 
Смертный грех – чегоугодие.
Не переступи межу.
Богу одному – свободе я
поклоняюсь и служу.
 
Но куда податься, братцы, мне?
где луч света среди мглы?
Глупы и нелепы Чацкие,
а Молчалины подлы.
 
Софьи выберут Молчалиных
в президенты и в мужья.
Остаётся лишь в отчаяньи
застрелиться из ружья.
 
 
 
***
 
Нет хлеба. Что ж, не страшно.
Хватаю горсть монет,
бегу, а там бумажка:
«Закрыто на обед».
 
Нет масла, макаронов, -
семь бед — один ответ:
спешу я к гастроному,
а на дверях: «Обед».
 
Гляжу в слезах бессилья:
нигде мне ходу нет.
Как будто вся Россия
закрыта на обед.
 
 
 
***

«Как дела? Какие планы?» –
слышим часто от других.
«Как здоровье? Как зарплата?», –
сами вопрошаем их.

Всяк во всё суёт свой носик
так, как долг ему велит.
И никто, никто не спросит:
«Как душа? О чем болит?»
 
 
 
НА КНИЖНОМ РАЗВАЛЕ
 
 О боже, видел бы Некрасов,
 кого с базара тут несут!
 Огня в сосуде нет ни разу,
 хотя гламурен сам сосуд.
 
 И всюду «глупые милорды»
 нам кажут свой базарный лик.
 В какие книжицы упёрты
 их морды, кто бы только вник!
 
 Как племенам дары Маклая -
 обложки - россыпь пёстрых бус.
 Я шла, насмешливая, злая,
 и проклинала пошлый вкус.
 
 Развал — скопление стыдобищ.
 Не безобидна эта тьма:
 сон разума родит чудовищ -
 вот горе, что не от ума.
 
 Что прорастёт, заплодоносит
 от сева рыночной муры?
 Данайцев бойтесь, что приносят
 умам бесплодные дары.
 
 

***

Какой неохватный безудержный свет!
О мир-супермаркет, чего только нет
в витринах твоих шире моря!
Чего только нет там для горя!

Беда у ворот, перекрыт кислород,
все камни летящие — в мой огород.
Но блещут огнями витрины
и тянет туда на смотрины.

Какие хоромы, чертоги, дворцы!
А все продавцы — подлецы и дельцы.
Рекой изобилие льётся,
всё куплено, всё продаётся.

О мир-супермаркет, я вечный банкрот,
но вечно раскрыт удивлённо мой рот.
Я вся в твоей пагубной власти!
Чего только нет здесь для счастья!

Дожди, снегопады, деревья в цвету,
сиянье сгоревшей звезды на лету,
закаты, рассветы, объятья
и мамины старые платья.

Мосты и огни на другом берегу,
всё то, что сродни я в себе берегу,
любимые лица и тени,
и всё это можно без денег!
 
 
 
***

На языке бульварных площадей,
базарных перебранок меж людей,
очередей – со мною говорила
простая жизнь народа без затей.

И мне хотелось быть такой, как все:
не пятой спицей в общем колесе,
не о красе всея вселенной думать,
а, как и весь народ, – о колбасе.

Я от прекраснодушия лечусь,
ненормативной лексике учусь,
и чувствую: ещё совсем немного –
и я пойму умом родную Русь.
 
 
 
***

Средь скопища идей
ты извлеки одну:
есть вечер-чародей,
рисующий луну.

Средь сонмища вещей,
где ты никто, ничей –
всегда найдётся щель
для солнечных лучей.

Средь множества людей
всегда найдётся тот,
кто будет не злодей
а просто идиот.
 


***

«Советская», «Октябрьское ущелье»,
- мой бог! - «Коммунистический тупик»!
И смех, и грех, и горечь, и веселье
в названиях, заведших нас в тупик.

В них всё, чего так страстно мы хотели,
все наши миражи и муляжи,
чего, конечно, не было на деле,
но нас учили жить тогда по лжи.

И я живу, старея год от года,
на улице, где нет ни фонаря,
но имени не просто там кого-то, -
«Пятидесятилетья Октября»!

И столько ж лет хожу, сутуля плечи,
не видя лучезарный тот причал,
от будущего светлого далече,
что кто-то где-то твёрдо обещал.

И будут длиться разочарованья,
лететь года, меняться города,
но эти баснословные названья
не переименуют никогда!
 



***

Что значит – на картошку посылать,
на посевную, овощную базу,
младое племя – что за благодать! –
наверное, не слышало ни разу.

История не раз их удивит
словами: «персоналка», «аморалка»,
«звать на ковёр», «поставили на вид».
Сейчас они звучат смешно и жалко.

Давно уж снят студенческий значок,
сop времени уже исчез из виду.
Но вспомню, как не ставили зачёт
мне Ленинский – и не унять обиду.

 

ОДА ЛОХУ

Среди человечьего чертополоха
всегда отличишь лопуха или лоха.

Наивен и прост, он не видит подвоха
и часто впросак попадает, заохав.

Не требуя многого, радуясь крохам,
питаясь порой чечевицей с горохом,

он мир удивляет сознаньем совковым,
и чем-то нам люб вот таким, бестолковым.

Про лоха, прошу вас, не думайте плохо.
Он всё-таки лучше, чем хам и пройдоха.

За чистую всё принимая монету,
но их не имея, он близок поэту.
 
 
 
***

Я отправляюсь в себя как в далёкую ссылку.
Кто же когда-нибудь кликнет по ней и меня,
кто же окликнет однажды отважно и пылко,
выхватив глазом из текста, как стих из огня?
 
Слово без клика — как будто безлюдная Мекка.
Ссылки застыли, заснув летаргическим сном.
И, пока их не коснулась рука человека,
будут манить нас двойным заколдованным дном.
 
В рай, как известно в народе, насильно не тянут.
Вот водопой — ну а пить не заставить никак.
Слава ж безумцам, которые всё не устанут
кликать друг друга, затерянных в тёмных веках!
 
 

***

Напоминальщик пароля в Сети
требует подтвердить,
что человек то окно посетил,
вставив латинскую дичь.

Как же несложно сие доказать -
фокус донельзя убог -
цифры и буковки в шифр увязать,
после — курсором на «ок».

Всё! Человек ты! Сомненья отбрось!
Пусть ты ограбил, убил,
пусть негодяй, алкоголик, отброс
или последний дебил.

Тут загордится и мерин в пальто,
живший свиньёю свой век.
Пусть для других и себя ты никто,
но для Сети — человек!
 
 

***

«Мир — театр, люди — актёры»

В. Шекспир


Пьеро имеет вид комический,
но грех смеяться над слезами.
Мир — как театр анатомический,
где каждый в смертной позе замер.

Актёр — паяц, ему прощается.
Глаза б на сцену не глядели...
О, он не вешалкой кончается -
самоповешеньем на деле.

Разрыв аорты, гибель замертво.
Театр обернётся моргом.
Ну а пока не спущен занавес -
гляди, гляди на них с восторгом.