царапина, идущая через середину

провода расчертили небо,
как страницы школьной тетради.
луна уставилась неподвижным глазом и ждала,
что я сделаю дальше,
разбросав все слова,
разорвав всё в себе.
это игры при тусклом свете
в какой-то из точек мира выше экватора.
обхожу стороной все тени
и сразу проигрываю,
наступая на маленький камушек,
которого и не заметил.
это жизнь в абстракциях,
планеты на завтрак,
кронос, ставший умнее,
и теперь с ребенком съедающий и матерей.
живительная сила.
предмет не являющийся предметом,
а только моим представлением о нем.
вот и выходит,
что небо есть крышка гроба для младенца,
которую он украсил блестками
и прикрепил бумажное солнце степлером.
или это кусок пластика,
летящий на космический айсберг всё время своего существования
с проекцией белого образования над сине-зеленым телом,
разукрашенной в программе для создания планет.
просто боюсь,
что через пару лет окажется, что всё,
чем я жил, было выдумкой:
какие-то корпорации подменивали факты,
у меня никогда не было родителей и имени.
папа не приносил мне рыжего кота с белым атласным бантом -
его на это запрограммировали.
а я только старик из пролетая над гнездом кукушки,
смотрящий в стену,
твердящий без умолку,
что он очень устал от груза всех сложенных жизней.
мне всё это снится.
я откидываюсь на спинку стула
и начинаю представлять все с начала,
когда бог был маленьким мальчиком.