Проба пера 20, нет, уже 30 лет назад

            
              Алхимик

Он с детства грезил властью и богатством, славой,
Он рос в лачуге грязной как зверёк.
На земляном полу среди других детей оравы
Уже тогда он был некоронованный царёк.

Он самым злобным был средь них, не забывал обид,
И даже взрослые его старались не задеть.
У леса, на отшибе, средь непроходимых зарослей ракит
Жил старец древний, ему уж было больше сотни лет.

В его землянке, до конца прогнившей,
Висели трав пучки, сушёных жаб, мышей летучих связки.
В котле над очагом всегда коптившем
Варилось зелье. Сюда не каждый забредал с опаской. 

Но наш малец давно нашёл сюда дорогу,
Как говорится — стар и млад…
И здесь, из фолиантов пыльных понемногу
В его душе родился план.

Стать властелином Мира, вечно жить,
Вот что пригрезилось ему однажды!
Всем недругам он люто отомстит,
Его бояться будет каждый.

Средь заклинаний, пентаграмм
Запретных алхимических трактатов
Искал он тщательно как воплотить свой план,
Уже в виденьях он на троне восседал в дворце богатом.

Неумолимо время и всему приходит срок,
Волчонок волком стал, подрос юнец.
В ту зиму старец сильно занемог,
И вот, душа его простилась с телом наконец.

Роднее всех родных был тот ему старик,
Он научил его всему что знал, а ведал он немало.
Решил наш отрок, Мир велик,
Собрал котомку он, лишь солнце встало.

В лохмотьях жалких, босиком,
По чуть подтаявшей земле,
Слепой от горя, прямиком,
Он шёл неделю или две.



В корнях сосны, свалённой ураганом,
Устроил он себе жилище.
В силок попался заяц, в вершу идут лещи, сазаны,
В лесу и у реки не пропадёшь без пищи.

Он жил  до осени глубокой так.
Утихла боль, решился в город он идти.
Но вдруг услышал конский храп и лай собак,
То местный граф от скуки решил оленя затравить.

Всё ближе графская охота, оленя бросив гон
Собаки, злобно лая, окружили чужака.
А вот и граф, с женою молодой и свитой он
Забаве новой рад, не торопясь сошёл с коня.

Графиня юная была прекрасна и свежа,
Шелка и бархат и под амазонкой горячий белый конь.
Наш отрок перестал дышать,
Пронзило словно молнией его, влюбился он.

Он с той секунды стал рабом её навечно,
И наважденьем стал ему один и тот же сон.
Как с плеч и тонкой талии спадает платье, бесконечно
Ему хотелось этот миг продлить, возненавидел графа он.

Но, впрочем, я опережаю событий ряд,
Вернёмся снова в лес, где наш герой
Лакеями лицом к земле прижат,
И руки скручены верёвкой за спиной.

Граф учинил ему допрос и в замок
Его в  темницу заточили.
За то, что дерзко говорил, упрямо 
И крайне неучтиво.

В подвале только крыс шуршанье,
Уж третий день в поместье бал.
Гостям уж все забавы надоели и на растерзанье
Решили медведю в яму героя нашего отдать.

Ведун когда – то научил его заклятью
И злой медведь у ног его улёгся заскулив.
Удивлены и граф и гости, непонятно,
Как с ним теперь им поступить.

Графиня тоже на него смотрела
И с удивленьем поняла, что он красив и молод,
Как дикий зверь силён, в нём кровь кипела,
А в ней уже дано таился женский голод.

И так ей захотелось этих рук узнать объятья,
Что закружилась голова и ноги задрожали.
А при дворе астролог жил, пройдоха, плут,
                но сразу всё сумел понять он,
Шепнул он графу, молодой колдун опасен
и будет лучше, чтоб его здесь больше не держали.

И граф решил, что так тому и быть,
И приказал лакеям тут же за стены замка
Выбросить его и от души побить
Как должно для почтения порядка.

Его крестьяне приютили и не зря
Он их лечил и был утехой их души
И в радости, и в горе, и в последний жизни час.
А в нём горел огонь и потушить
Его бы смог лишь девы молодой сиянье глаз.

Глухими чёрными ночами над коптящим очагом
Заклинанья бормоча в бурлящий котелок
Творил он зелье, лунный свет пронзая всё кругом
Сплетался в буквы на стене неясных строк.

Он был безумен в этот час, с ним говорили духи.
Он смел дерзнуть и с ними заключил союз,
Через него они входили в мир живых, а слухи
О колдуне затворнике уж поползли вокруг.....