Вот, ведь, напасть...

Мир наш болен болезнью заразною и, по-видимому, обречён.
Дело в том, что «мораль буржуазную» он несёт в себе с древних времен.

Как-то предок наш, сытно поужинав, развалился в пещере своей.
Отдыхал он в тот вечер заслуженно. Много`за день убил он зверей.
Он смотрел с полусонным прищуром, вспоминая голодные дни,
на ещё не остывшие шкуры, размышляя: «Зачем мне они?..
Жёны, дети обуты, одеты и, к тому же, ночуют в тепле.
А, ведь, есть и озябшие где-то, помышляющие о петле.
Холод зол и жесток, как гиена, равнодушен он к детским слезам.
Шкуры эти раздам непременно, коли я не нуждаюсь в них сам.
А хотя…  (Вдруг, его осенило. Он зевнул, почесал в голове.)
Чтобы всё тут по-честному было, за одну шкуру пусть вернут две.
А не смогут… Ну что ж… Вывод ясен. Я готов этот долг им простить.
Только каждый пусть будет согласен мне работой своей отплатить,
поделиться одеждой, добычей, пищей, домом, уютом, женой…
Заведу я, пожалуй, обычай не работать любою ценой.
Должники пусть меня ублажают, отдают в рабство жён и детей…

С того вечера мир и хворает «буржуазной моралью» своей...