105. Круглый Зодиак... Нет ничего скуШней весны...

105. Круглый Зодиак... Нет ничего скуШней весны...



Нет ничего скуШней весны с ее капелью, с нелепыми
претензиями на обновление всего и вся и начало какой-
то новой, неведомой доселе жизни.
Как в Новый год - всё в ожидании, всё готово стронуться,
ринуться куда-то очертя голову.
И строгиваются и мчатся, а потом с удивлением
обнаруживают себя у глухой стены, в которой не сыщешь
двери или хоть проема...
Не всегда она... кирпичная. Чаще - бетонная. За которой
Бог весть что. И голова не тот "предмет", коим можно
пожертвовать... дабы разбить... разрушить препятствие.
До обожаемого "блюза падающих листье" еще так
далеко...
И весну эту, с авитаминозом и прочими прелестями
проиграть следует, и следующее за ней лето, с его
комарами и мухами...
Ну что это? И Пушкина вспомнила и многое иное, что
уже вспомнилось, но еще не легло ровными строками на
лист...
На лист...
Что я писала о листе... совсем недавно... совсем...
До очередного "обрушения" компьютера. Сколько там
всего, и... если не удастся восстановить - придется гнуть
спину, вспоминая и трудясь на пажитях новых, если
будут силы и желание.
Желание исчезает в таких вот обстоятельствах. И вовсе
не хочется жертвовать головой... дабы...
Все равно не пробить...
Следует, видимо, пойти по стопам... китайской
мудрости... гласящей -
Не в силах задушить - обними...
И...
Начать очередную главу Хроник, медленно
восстанавливая нить повествования, порванную
ненароком...

Как страшно и как, все-таки, сладко возвращаться к...
истокам...
Истокам, где мы еще были молоды и красивы... Где мы
были...
Да... После событий, о которых вряд ли стану писать,
радуешься тому, что все еще можешь дышать, видеть
свет солнца, родные лица...
Так с чего же начать...

Пост-новогодний Париж...
Кити хлопочет на сказочной кухне - готовит что-то на
весь день, зная мою забывчивость...
Наливает сок в красивый стакан, темно-красный,
расширяющийся вверху, нарезает овощи - как
восхитительно смотрятся оливки на вишневой свекле,
режет твердокаменную колбасу, очищая каждый
ломтик... дабы...
Даже фрукты выкладывает - не ешь из холодильника. С твоим
горлом...
Я не слышу ее, да она и не говорит, но сказала бы -
доведись мне присутствовать при священнодействии...
Кити отбывает куда-то.
Она - настоящая парижанка, а НАСТОЯЩИЕ парижане встают рано,
неукоснительно уделяют внимание внешности.
Много внимания!
Завтракают быстро и отбывают по многочисленным
делам - службы... или прочим...
Сидеть у "голубоко" экрана - фи...
Жизнь так коротка. Лучше побыть с друзьями или
посетить какое-то интересное местечко... "прелестное"...
Кити не мечтает жить "правильно", она правильно
живет, отдавая дань логике и идее...
Итак, Кити отбывает, а я...

Я получила еще одну посылку... И вновь не уверена в
адресате...
Звонить Жюльетт нет желания. Феликсу? Нет и нет.
Хочется распутать узелки разрастающейся паутины
самостоятельно...
Паутина?
Ну да. Кимоно. Ароматы. Чьё? Чьи?
Приезд Гибрана, который еще никак себя не обозначил.
Или... обозначил?
Посылся из отеля "Ритц"...
Того самого, где, кажется, совсем-совсем недавно
"зажигала" наша маленькая компания...
И вновь звучит незабвенное... от Хэма - "Когда я мечтаю
о жизни на небесах после смерти, то всякий раз действие
происходит в Ритце"...

В небольшой посылке... чаша...
Работа ручная, но... что все это значит... означает?
Я рассматриваю восточный рисунок...
Восточный?
Вот! Мысль уже стала подлаживаться под
обстоятельства...
Чуть шероховатая поверхность вазы ласкает кончики
пальцев...
Я всматриваюсь и... мне кажется - именно такая глазурь
украшала, скажем, термы Каракаллы...
И еще...
Кажется - чаша источает тонкий аромат...
Словно "кусочек" маракешской Кутубии оказался в руках
моих...
Это опять и снова - память сердца и уловки мысли...
Неужели я так хочу видеть Восточного Принца?
Человека, с которым меня почти ничего не связывает и...
связывает так много...
Хм... Мысль уносится... в Маракеш...
К Мечети Кутубия...
Диво двенадцатого века... эпохи Альморавидов...
Ну и легенда... или правда о том, что в глину и
штукатурку Мечети было добавлено девятьсот
шестьдесят бочек благовоний, которые и обеспечили
нежный аромат... на веки-вечные...
Восточные грёзы... восточные сказки... восточная
правда...
Сады Менары с огромным бассейном, окруженным
сонмом оливковых деревьев...
Какие мгновения...
Только безумцы, не прожив достойно настоящего,
устремляются к неопределенному будущему... *
Почему сейчас всплыло из глубин памяти это... И ЭТО?
Раздражает европейское понятие "сиюминутности"? Несколько
ироничное...
В противовес коему традиция, скажем, Японии и Китая
акценты поменяла и высшей целью сделала состояние -
ЗДЕСЬ И СЕЙЧАС!
Интересно... если бы уверена была - чаша... от...
Вложила бы в нее бесценный кабошон? Отправила бы
"дарителю"... без слов благодарности и объяснений...
Нет, разумеется...
Так не шутят!
А как?
Никак. Ибо с шутками я не дружу!
Одеваюсь тщательно, не упустив ни одной детали, ни
одной мелочи - по-французски...
Я намереваюсь подышать воздухом. Зарядиться
энергией и идеями, которые непременно возникнут -
стоит лишь окунуться в мир парижских улиц.
Я мечусь... Да... Я мечусь между...
Господи... Это слишком...
Перебирая мысленно... "варианты"... я вспоминаю о
показе новой коллекции одежды... о дефиле в "Круазель
дю Лувр" и, естественно, о человеке, пригласившем на
"мероприятие"...
О Марке...
Я никому ничего не обещала... Но... Как-то все
завертелось... завихрилось и... следует распутать...
Вот!
Опять и снова!
Паутина! Не заиграйся! Не запутайся!
Хм... Такая нравственная и вдруг...
С чего бы подобные мысли? Не знаю... Не знаю...
Неужели от предчувствия надвигающейся весны?

Захожу в крошечный цветочный бутик...
Ландыши... Или мне показалось?
В плохо просматривающемся уголке салона - что-то... так
напоминающее цветы Марка Шагала...
Все сплелось...
Париж... Козы "шагаловские"... летающие, а сейчас еще и
ландыши его.
И как дополнение... довершение всего и вся - немолодая
цветочница, с ухоженным, но простым лицом, включает
маленький транзистор, из которого -

Мёртвые листья легли на порог,
Всё застилает их тихий покров.
Но я забыть своё счастье не мог
В шуме холодных осенних ветров,
Как же ты хочешь, чтоб я позабыл
Твой образ прекрасный, живой,
Столько любви, столько радостных сил,
В сердце лежит пожелтевшей листвой.
В часы сожалений напрасных
Я слёзы невольные лью,
Но где бы я ни был, мой друг,
Я слышу песню твою.

Когда в одно серце сливались
И ты была моей судьбой,
Тогда весной дни нам казались
Я был любим, я был с тобой.
Но нас жизни вихрь разлучает,
И я брожу один в тоске.
И безжалостно волна стирает
Влюбленных следы на песке.

Монтан... Несравненный и незабвенный...
Звучит, естественно, на французском, но кто же не знает
перевода?
Что же я писала о листьях... совсем недавно?



РИНА ФЕЛИКС


______________________________
* А. Шопенгауэр