И вот ты сидишь на крыше

И вот ты сидишь на крыше, макушку щекотит ветер,
Он шепчет тебе на ухо всё то, что сложно понять.
Ты видишь, где-то внизу муравьями играют дети,
И небо над головой руками захочешь обнять.

У пристани в ровный ряд стоит тысяча кораблей,
В этом порту матросам спокойнее, чем в морях.
Они прячут в большом сундуке сокровища от людей,
И крысы послушно сидят на ржавеющих якорях.

Ты видишь крыши домов, столько, что их не счесть:
Заводы, многоэтажки, церкви, театры, кино,
А тебе стукнуло в голову на эту высотку залезть,
Воздух, вдыхая грудью, сидишь тут уже давно.

Тебе хочется танцевать, бегать и громко петь,
И здесь не считаешь, что ты очень пуст, одинок, мал,
И почему-то не страшно на мир с высоты смотреть,
Как будто ты часть того, кто вокруг это все создал.

Пошире открой глаза, вдохни в себя запахи снов,
Вдохни прохладный туман и пыль от умерших звезд,
Внутри что-то дрогнет от этих нелепых строф,
«Как дальше жить?» здесь самый главный вопрос.

Ты представишь себе мосты, по которым идут солдаты,
Неизвестно куда и откуда, командира неся на руках,
Фляги пустые звенят, висят за спиной автоматы,
Кто-то смотрит сверху на них, но прячется в облаках.

Ты видишь десятки машин, постоянно спешащих куда-то,
За рулем у них роботы, /совершенно точно не люди/,
Ведь они сбивают солдат, не палящих из автомата,
У которых на кителе надпись «родина вас не забудет».

Ты сидишь и вдыхаешь носом, как будто солдаты были
Наяву все убиты металлом, а не лишь у тебя в голове.
Словно тут же машина рыла только одну могилу,
Словно все они оказались в безвыходной западне.

Страх сковал по рукам и ногам, в тебе будто что-то сломалось,
Механизм заржавел, как и дверь, что открыта без всяких ключей.
Ошарашенно смотришь вниз - но это тебе показалось,
Как и люди в машинах-монстрах, что сбивают других людей.

И вот ты сидишь на крыше, макушку щекотит ветер,
Хочется дымом стать в середине того октября.
Сложно вот так одному, неприкаянным жить на свете,
В ожидании того, что кто-то вдохнет и всего тебя.
27 июня 2016 год