условно названному другом

Я не умею рисовать,
Я не умею восхищаться,
Я не умею всех собрать,
Я не умею задаваться.

Вчера я оказался тёмным пнем
уставшим, постаревшим и без гула,
Когда стучишь по живости. (Вдвоём
вам кажутся без смысла пули.)

Я завещал себя во тьме
тому, кто полностью мне ненавистен.
Я обещал себя ему, и я тону.
(Мне кажутся деревья, что без листьев -

темны, черны, обуглены - сгорели -
прямо как я вчера,
сегодня,
впредь.
Я им лишь улыбался.
И как плеть
была нежна моя ухмылка.

Бесконечны
бездонны мои мысли об одном -
как оказаться в лучшей жизни.
С любовью в этот мир я вот вошёл,
и с нею из него ли я и выйду?

Кто скажет, кто расскажет?
Я вчера
да и сегодня,
завтра
безгранично
любил того,
с кем быть нельзя
(ему все было безразлично)

Я всё писал стихи о том,
что так прекрасны его плечи -
Писал-писал, и сжег весь дом,
что в мыслях был мной так беспечно

продуман,
идеален.
Я в раю
был, находился и хозяйничал.
(Хотел сказать, что я тону,
но кто услышит*)
Непременно

Я захотел быть наглецом -
я мог быть удивительным нахалом,
но только думал я о том,
как прекратить всё без скандалов.

Давай не называть имён.
Хотел сказать совсем другое:
я нашей дружбой упоён;
я не про плечи,
про другое.

Я ненавижу пояснять,
как люди занимают места в жизни.
Мне хочется тебе сказать:
я до сих пор не разобрался в её смысле.

Быть с детским голосом внутри -
совсем не привлекательное дело,
однако
молодость -
смотри -
она уходит
слишком смело.

Писать про нежности во всём,
ты знаешь,
так достало.
Я слишком нежен,
и при всём мне эта нежность не упала.

Ни мне, ни окружающим.
Я лишь
стараюсь показаться равнодушным,
когда костры-пожары дергают внутри
все струны, что неимоверно душат.

Моя любовь к цветам пройдёт.
(Я не совсем имел в виду такое, право.
Я о цветах, цветущих, словно мёд, в глазах того,
из-за кого меня не стало.)

Я говорил о неумении писать -
я продолжаю этим заниматься .
Я говорил о неумении читать.
Не понимаю,
что я сделал.
Как не сдаться?

Я ненавижу сложности во всём.
Мне нравятся чужие сказки,
чужие линии любви,
ну а потом
я плачу,
потому что я так счастлив.

В прибытии в себя нет больших плюсов,
когда длинна ногтей вломалась в руки,
когда копне волос пришёл каюк,
когда кричишь на лезвия.
Вот суки

все те, кто заставляют нас
быть бесконечно, беспредельно ржавыми,
всё выставляют напоказ.
(Я правильный, и это моё право.)

Я патриот своей страны;
ещё скажу - люблю зелёный,
не без ума от кураги,
хочу детей (только приемных),

большую комнату цветов,
квартиру с белыми стенами.
Я совершенно не готов
впустить кого в свои стенания.

Мои мечты так однобоки,
распространяюсь на себя,
как будто выдержу и буду одиноким,
как вот сейчас.
Такой вот я.

Мне беспредельно хочется любить.
Я беспредельно хотел плавать
в лавинах снежной хрипоты.
Я запретил себе.
Вот гадость.

Стереотипы вымерли давно,
однако существуют особливо,
те особи, что с ними заодно -
я их зову заёбчивой крапивой.

С того, что ты с женой обязан быть, -
смешно;
с того, что нужен муж, я слишком таю.
Мне хочется собаку и на юг.
С людьми
без всяких тараканов.

Я расписал бы это в целый том,
но мне пора, однако, закругляться.
Хотел сказать, что встретимся потом
да так и не случилось срифмоваться.

Время летит,
спасибо,
без гурьбы,
не сталкивая нас с кем-либо лбами,

и ведь ещё все впереди.
Желаю вам удачи,
ведь я с вами;
точнее, в частности, с тобой -
так получилось,
я не знаю,
я в этих строках всей душой.
И в них же
сейжечасно
утопаю.









_________________________


осень 2016